[Homura Yamato no Kami]

Продолжение.

УТРО СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ

***

Новый день Киркегард встретил, как обычно: на кушетке для психоанализа, глядя в потолок. Он везде возил кушетку с собой, хоть это и доставляло некоторые неудобства.
- Так-с, - это заменяло все нецензурные слова вместе взятые, беглый просмотр событий предыдущего дня - проверка памяти.
- Хант, - следующая мысль, после "так-с".
Доктор сел, потом встал, потом умылся и закурил. Через пару затяжек он вызвал Карла.
Практически сразу, постучавшись, вошел санитар.
- Доброе утро, Карл, - после этих слов утро для Карла никогда не бывало добрым.
- Доброе утро, доктор Киркегард. Хотите, я принесу вам кофе?
Судя по выражению лица Карла, выглядел Киркегард ужасно, хотя сам он в зеркале ничего "такого" не заметил.
- Нет. Сходи в изолятор, пациент Джон Джей Диксон, вот ключ, - он протянул ключ. - Спроси, какой у него размер одежды и обуви, скажи, что от меня. Спросит зачем - скажешь - как нужно, доктор сказал.
- А если он все равно не захочет со мной разговаривать?
- Покажи ему это, - Киркегард продемонстрировал средний палец. - Это наш секретный пароль, - Адольф решил добавить утру немного юмора .
- Интересно, Брэд оценит мою шутку.
- Расцветкой костюма, тоже, кстати, можешь поинтересоваться у мистера Диксона, - Киркегард затушил сигарету. - Потом поедешь в деревню, купишь костюм, рубашку, ботинки, ну все, что положено. Запиши в "командировочные расходы", я потом что-нибудь придумаю.
Карл, как обычно сделал печальное лицо, произнес стандартное: я понял, сделаю, что смогу, доктор Киркегард. И ушел.
_____

Хант проснулся бодрым и в хорошем настроении, как и обещал профессор.
Сначала, он не торопясь потянулся прямо в койке, потом встал и потянулся еще раз. Затем он умылся, без фырканья и потряхивания головой. Он давно отучил себя от этой глупой привычки.
В изоляторе не было зеркала.
Жаль, некоторым было бы очень полезно взглянуть на свое лицо.
Потом он упал на пол, и некоторое время отжимался, пока не заныли мышцы; потом поднялся и попрыгал на месте; в следующий момент он принял боевую стойку и стал отрабатывать удары.
Впервые за многие дни он не был связан.
- Мда...
Удар.
- С такими людьми, как Дольф, лучше дружить, хотя не уверен, что он это умеет.
Удар.
И тут Брэд вспомнил, что вчера его хотел.
Защита.
- Интересно, и что же я от него хотел?
Удар. Уклонение. Удар.
- Нет. Это все наркота.
И тут в дверь постучали, а затем вошел санитар.
Он не из этого отделения, какой идиот станет стучать перед входом в изолятор.

- Доброе утро, мистер Хант. Доктор Киркегард послал меня к вам, чтобы узнать ваш размер одежды и обуви, а еще какого цвета вы предпочитаете костюм.
Брэд похлопал глазами, чуть наклонив голову вбок.
У меня что, опять галлюцинации?
- Зачем костюм? Доктор хочет выйти за меня замуж? Я не согласен, - с деланным возмущением скрестив руки на груди. - Да пошел он.
На это, санитар неловким жестом предъявил Ханту "fuck", снабдив фразой:
- В этом случае доктор сказал сделать так.
Так?! Видимо, Дольф считает слишком малым наказанием работать у него не побегушках и решил подшутить над мужиком.
Брэд показал средний палец в ответ, принял расслабленную позу и широко улыбнулся. После чего выдал, не представляя до конца под какую именно шутку он подыгрывает.
- Рост 189, грудь - 130, талия 86, шея 43, бицепс 45. Пиджак XXXL, брюки L ,ботинки 44, цвет - темно-серый.
Санитар чуть рот не открыл от удивления. Видимо, не зная, что еще сказать, он спешно вышел.
_____

- Надо бы поесть, - мысль, нежели действительно голод.
Мысль о том, чтобы пойти в столовую абсолютно не радует доктора.
Но...
суровая реальность берет верх, и Киркегард, все же заставляет себя туда сходить, но заказывает "на вынос".
Сейчас он не в том состоянии, чтобы употреблять пищу вместе с социумом. Он слишком ментально перевозбужден и вид имеет весьма не терапевтический.
Нет. Мысли не скакали в его голове, как бешеные мартышки, но они были "такими", что затмевали реальность. Реальность в виде дверей, стен, людей и горшечных растений. Другими словами доктор был настолько "в себе", что натыкался на все углы, а иногда слышал в спину, шепоток: он точно сумасшедший.
Наконец, вернувшись с едой в свой кабинет, он открыл пластиковый контейнер и начал поедать его содержимое, тщательно пережевывая, но не понимая, что, конкретно, он ест. Какая разница ведь это столовая Приюта, не отравят в любом случае.

Психотерапевт никогда не рассказывал коллегам, чем в действительности занимается во время сессий "гипноза". Комбинация препаратов, созданная лично и протестированная на себе, коллегам ни о чем не говорила, наркотик он приносил с собой, и о нем никто не знал. Пациенты не помнили, что происходило "под гипнозом", помнил только Адольф. Получалось у него далеко не всегда, но когда получалось, это было нечто!
Киркегард не был уверен, что сможет синхронизироваться с подсознанием Ханта, не знал, кого он там встретит: каков непробиваемый ЦРУ-шник под панцирем, внутри...
- Внутри, - мысль метнулась в ненужном направлении, и Киркегард отодвинул контейнер с едой.
Как невозможно заниматься сексом, рассказывая анекдоты, так же, нельзя есть, думая о нем.
Адольф оперся локтями на колени, расслабил кисти и опустил голову; продолжительно выдохнул.
В силу своей работы, доктор часто имел дело со словами и формулировками, от которых подчас зависело все и все остальное.
Он часто разговаривал сам с собой, чтобы понять является ли что-то верным. Ему надо было услышать, как это звучит, но из предосторожности, Адольф научился делать это не вслух.

- !? Доктор влюбился в пациента? Чертовски банально, профессор Киркегард.
- О чем я думаю... Человеческое требует свое право на существование всегда не вовремя. Хант волнует меня слишком сильно. Позволить ситуации течь, или наступить песне на горло, пока не поздно?
- Он спросит, зачем понадобился костюм. Я объясню ему свою терапевтическую мысль. Но кое о чем я умолчу: я хотел увидеть его в костюме, потому что он отлично выглядит. Почему я не заметил «это» в себе при первой нашей встрече?

И тут Адольф рассмеялся в голос, негромко и немного жутковато.
- Это же симптом...
С видом победителя он достал из кармана баллон и брызнул в глотку.
- О возможности сексуальных отношений между мной и мистером Хантом я подумаю потом.
Неожиданно в его памяти всплыли фразы из теории струн "в адаптированном переводе":
"... как формулировать физику, если время не фундаментально?
... дополнительные измерения могут быть очень масштабными, даже бесконечными."

- А что если конечными и размером, например, с комнату?

"А не воспринимаем мы их, по простой причине, что сами прикованы к трехмерной броне - гиперповерхности, в мире с большим числом измерений".

- Что если именно за счет расширения границ...

Длительное употребление психоактивных веществ наложило свой отпечаток на восприятие и мышление доктора Киркегарда, поэтому одна из глав его диссертации, так и не увидела свет. Она была посвящена практической методике синхронизации с подсознанием пациента. При этом в теоретической части использовалась метафора, взятая, из все той же, теории струн - "брючная диаграмма".

Горизонтальный срез брючин снизу описывает два отдельный замкнутых подсознания (две струны), срез движется во времени и ближе к поясу они (подсознания, струны) сливаются воедино. При этом отсутствует точка начала взаимодействия.

Несуществующая точка перехода, вот что занимало мысли доктора долгими вечерами в летнем полумраке своего кабинета, в пустом темном здании университета.

Киркегард подошел к столу, достал из ящика бумажник, взял из него 50 $, потом подумал и взял еще 50; из другого ящика он извлек препараты, большая часть которых осталась в лаборатории с прошлого раза.
Киркегард снова чувствовал себя игроком, а не рабом чувственных желаний.

- А все свои подавленные тенденции я реализую обходным путем.
- Вот так-то!

В лабораторию Адольф направился, прямо-таки искря энтузиазмом. Нужно было все тщательно подготовить для предстоящей сессии.
_____

Брэд закончил с тренировкой и занялся дыханием, сидя на койке, скрестив ноги, обнаженный по пояс.
Дверь почти беззвучно открылась, и вошел "местный" санитар. Он принес завтрак.
Санитар был немного удивлен, скорее даже раздосадован тем фактом, что пациент не привязан и не одет в смирительную рубашку. Но, видимо, он знал, чей Хант пациент, поэтому просто молча поставил еду на тумбочку.
- Мне бы в душ, - заявил о себе Хант.
- Хорошо, - буркнул санитар, зайду через 20 минут.

Уже через полчаса жесткие, в меру горячие струи массировали тело Брэда в душевой кабине. Санитар, для порядка, ждал его в раздевалке.
Никогда бы не подумал, что можно получать такой кайф просто от принятия душа, - Брэд довольно улыбался, водя ладонью по груди и плечам, подставляя лицо под струи.
Подрочить?
Он чувствовал возбуждение уже некоторое время. Хант прикрыл глаза, и перед его внутренним взором предстала весьма волнующая картина.
Другое время, другое место, другая душевая кабина, обнаженная спина Вальтера, разметанные по плечам мокрые медные пряди, соблазнительные ямочки, чуть ниже поясницы, запах ванили и апельсинов…

Дальше.

Дальше он представляет, вернее, извлекает из своей памяти, как проводит рукой вдоль позвоночника, его движение отзывается неопределенным, но вполне понятным звуком со стороны Вальтера. Хант обхватывает его за талию, прижимая к своей груди, другая рука скользит по бедру в направлении паха.
- Ммм…
Он почти слышит в своей голове, как Вальтер выражает свое удовольствие от того факта, что каменный член Ханта прижимается к его ягодицам. Он ставит ногу на бортик поддона, вынуждая Брэда его отпустить, чуть наклоняется вперед, прогибаясь в пояснице. Брэд кладет руки на его бедра, опускает взгляд, прикусывает губу, шумно выдыхая; затем обхватывает свой член и …
Вальтер чуть вздрагивает, когда Хант, проведя членом между скользкими от смазки ягодицами, входит, преодолевая сопротивление, и замирает. Он отводит мокрые пряди и сжимает руку на его плече. Вальтер поворачивает голову, дотягивается губами до его пальцев, целует.
Хант медленно проникает глубже, Вальтер движется ему навстречу.
Первая фрикция и «картинка» становится настолько осязаемой, что реальность меняет фактуру на мелкую рябь. Воспоминание (воспоминание ли…?) исчезает, и Брэду хватает 15-ти секунд, чтобы довести себя до оргазма.


Он глухо простонал, запрокинув голову назад, когда пульсация в паху волнами распространилась по телу. Наблюдая, как сперму смывает водой со стенки кабинки, Хант начал не спеша вспенивать гель для душа, массируя мышцы.

Что он чувствует?
Спокойствие, сладкую истому, отчаянье, надежду, много всего. Он наблюдает за своими чувствами, словно за тенями в «сократовском театре». Ему не чужды противоречия.

Хант вышел в раздевалку голым, напрочь забыв о санитаре, который отчего-то смутился, видимо, слышал его стон, и судорожно протянул ему полотенце, а еще он заметил, что тот с некоторой завистью его разглядывает. Ханта это нисколько не смутило, скорее наоборот, ибо было на что посмотреть. Он вытирался, и делал это нарочито медленно.
Когда закончил, натягивая больничную робу, подумал, что идея с костюмом не так уж и абсурдна.
Профессор…
Хотя Брэд и запротоколировал, что будет называть его «Дольф», но думал он о нем, как о профессоре Киркегарде.
Он не мог понять, как относится к этому непредсказуемому наркозависимому психотерапевту, и почему его не пугает тот факт, что теперь он почти в полной его власти.
Неожиданно, развернувшись к санитару:
- Что ты думаешь о докторе Киркегарде?
Санитар сначала даже не понял вопроса и удивленно моргнул, но потом все же ответил:
- Ничего не думаю. Просто делай, как он говорит. Не повезло тебе, парень. Ничего уж тут не поделаешь, ты же псих, - и гаденько так усмехнулся.
В подтверждение сказанного, Хант автоматически перенес центр тяжести для замаха, рассчитывая, сможет ли он вырубить его с одного удара, санитар был довольно крупным.
Но…
Брэд себя остановил.
Нет. Этим я поставлю под угрозу сомнительное мероприятие, на которое уже «подписался».
Он пожал плечами и отвернулся. Пытаться продолжить разговор не имело смысла, и обратный путь до изолятора прошел в полном молчании.
_____

Через довольно длительный промежуток времени, потраченный на тщательную подготовку лаборатории, по громкой связи из коридора донесся голос Карла:
- Доктор Киркегард, я принес то, что вы просили.
Киркегард вздрогнул, он так увлекся, что сначала вообще не понял, что это за посторонний звук.
- Да. Спасибо. Оставь у двери, - открывать «прямо сейчас» он не собирался.

Совесть:
- Адольф, тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко?
Адольф:
- Умри, тоска. Я только начал. Как там? Театр начинается с вешалки, или с раздевалки, не помню.
Чувство самосохранения:
- Он тебе шею свернет.
Адольф:
- Ничего подобного.
Совесть и чувство самосохранения (в один голос):
- Ты болен.
Адольф:
- Я здоров. Я же врач.

***

Доктор был в превосходном настроении, но дверь «с пинка» открывать не стал - по статусу не положено.
Ключ скользнул в замке, и Адольф оказался внутри изолятора.
Вместо приветствия он кинул в Ханта объемный, но легкий пакет. При этом второй пакет, с обувью, он аккуратно поставил на пол.
- Раздевайся… вернее переодевайся!
Затем он взял стул за спинку и, найдя лучшую точку для обзора, перетащил его к противоположной стене, уселся на него, откинувшись на спинку.
- Костюм должен помочь тебе вернуться в прошлое, почувствовать себя в «своей шкуре», - продолжил Киркегард, всем своим видом давал понять, что это «сказка для дурачка».
- Жаль, кобуру не смог найти, полагаю, ты с ней даже в койке не расстаешься.
______

Брэд, который на момент прихода Киркегарда лежал на койке и практически спал, поймал пакет и сел, громко хрустнув целлофаном.
Нет, он даже не был удивлен.
А ты отчаянный человек, Дольф, хоть по тебе не скажешь.
Он смерил доктора взглядом, которым можно резать хлеб, после чего встал и, не говоря ни слова, начал вынимать из пакета и раскладывать на койке одежду.
- Неплохо, Дольф!
Он стянул с себя рубашку и швырнул ей в Киркегарда.
Вспышка гнева, короткая и от этого ослепительная. Один удар сердца, прочувствованный всем телом.
- Этого ты хочешь!? Я угадал?
Вдох.
Выдох.
Голова склонилась к плечу, а на губах мелькнула и исчезла характерная презрительная ухмылка.
Интересно, он со всеми себя так ведет? Или просто мстит таким нелепым способом?
Ко мне тут определенно «особенное» отношение!
Хант снял штаны, оставшись в плавках, и развернулся к Киркегарду:
- А может, вы хотите меня осмотреть, доктор?
Зря я это сказал…
Если он дотронется, не знаю. Я ударю или…
...со всем пониманием бесперспективности подобного поведения и убогой сексуальности Дольфа...
…я его трахну.
Хант скрестил руки на груди, а в его взгляде появился вызов.
______

Киркегард едва успел поймать рубашку, чуть помедлив, он спрятал за ней довольную усмешку.
- Это ты хочешь!? Я угадал?
- Ты угадал, Брэд.
Он запихнул рубашку за спину, и, поставив локти на колени, сложил пальцы домиком. Взгляд скользнул по телу Ханта, словно лазерная указка.
- А может, вы хотите меня осмотреть, доктор?
- А это мысль!

Совесть:
- Представь, как это будет выглядеть со стороны, раздели на объем баллона в миллилитрах, и все равно Гиппократ в гробу перевернется.
Чувство самосохранения:
- Не трогай! Это взрывоопасно!!
Вместе:
- Не делай этого!!!
Адольф:
- Принимаю ваши аргументы.
- Нет, это не срочно, - Киркегард неопределенно улыбнулся, чуть прикрыв глаза.
- Он чертовски агрессивен, прямо-таки вжимает в стул взглядом.

- Хотел бы я увидеть того, кто может выносить это мегатонное либидо без риска для жизни.
Есть, видать, в ЦРУ крепкие ребята.

Хотя…
с Раулем он обошелся весьма гуманно, но дозу релаксанта надо увеличить.

Отчаянье, поселившееся глубоко внутри этого человека, делало его угрожающим, а вовсе не груда мышц и профессиональная подготовка.
- Просто одевайся, Брэд.
_____




Фух…
Хант хмыкнул на выдохе, резко сократив грудные мышцы, и начал одеваться.
Брюки, носки, ботинки.
Привычные, выверенные до миллиметров движения. Классический костюм, как форма отношения к миру. Миру, который он уже начал забывать, оказавшись запертым в четырех стенах, без окон.
В тюрьме, по крайней мере, можно видеть небо.
Рубашка, ремень, галстук, пиджак.
Безумный доктор снова оказался прав, привычная одежда действительно придавала уверенности в собственных силах. Он посмотрел на свое отражение в зеркальном смотровом окне. На удивление, все оказалось в точности по размеру и сидело безупречно.
Только кобуры не хватает… Джеймс Бонд… ха!
Хант любил оружие, но крайне редко носил его при себе, компенсируя это временем, проведенным в тире.
Running from the sound of a gun
Running from the sound of a gun 'till they're weary…

Иногда ему хотелось все бросить и пойти наемником. Что его останавливало? Вероятно, здравый смысл.
Он поправил галстук и застегнул пиджак, после чего вопросительно посмотрел на Киркегарда, мол, что еще придумаешь.
_____


Доктор задумчиво брызнул в рот из баллона и убрал его в карман.
К сожалению, Хант закончил одеваться. Сделал он это быстро, но не слишком:
- Ты прекрасен и не отразим… ни в одной луже.
Доктор еще раньше заметил, в какой приятный голубой цвет выкрашены стены изолятора.
А что если представить агента Ханта в поле…
А цветы вообще бывают такого цвета?
Незабудки, что ли?
?!
... в поле незабудок.
Нет. Название неподходящее. Без возможности забывать жизнь превращается в ад.
Пусть лучше будут подсолнухи. А стены мы здесь перекрасим.
Но к подсолнухам совсем не подходит костюм. В смирительной рубашке было бы лучше.
Нет, так не пойдет, что, если представить тебя на фоне Пентагона?
Доктор внимательно, чуть не придирчиво оглядел Ханта, на фоне нового заднего плана (Пентагон, почему-то, виделся ему с высоты птичьего полета), но, увы - придраться было не к чему.
Оу!

Я вроде, как теперь тут царь и бог. Тогда почему нет ощущения победы?!

Реальность вздрогнула, Киркегард увидел, то, что хотел, и тогда он поднялся со стула и подошел к Брэду.
- Это было великолепно, агент Хант!
Он достал из кармана 50$ и сунул их в карман пиджака Ханта.
- Если ты готов, мы можем идти, - сделав акцент на слове «готов», Киркегард скорее язвил, нежели интересовался. Готовность чувствовалась в каждом движенье американца. Хант был одет почти также, как в день из первой личной встречи.
- Брэд Хант, которого я помню.
- Кстати, Брэд, тебе нравятся подсолнухи?

_____

Мне не нравится, как он на меня смотрит.
Восхищение? Мда… видать, «на сладкое» Доктор позволяет себе испытывать красивые человеческие эмоции.
Нет, ему не ударить его хотелось, а просто вышвырнуть отсюда вон.
Доктор поднялся на ноги и направился к нему, с абсолютно непередаваемым выражением лица, словно делает что-то важное.
Глаза передавали сигналы в мозг, но мозг молчал. Готовность.
- Это было великолепно, агент Хант!
Мозг продолжал молчать, а правый кулак начал пульсировать, когда он подошел совсем близко и сунул купюру в карман.
Дольф настолько болен или он просто очень наглый?
Хант снова начинал злиться, вопрос в том - на кого именно?
- …?!
Готов?! Да Брэд был готов каждую секунду и эта готовность просачивалась даже в сны.
- Кстати, Брэд, тебе нравятся подсолнухи?
Причем тут, к черту, подсолнухи?!
Молниеносным движением он схватил Дольфа за горло, и с глухим стуком вжал в стену спиной.
- Я могу сломать тебе шею движением двух пальцев. Ты даже не успеешь понять, что же произошло. Ты это понимаешь? Сможешь узнать «что» на дне бездны прямо сейчас!! - суставы кисти хрустнули, а мыски ботинок Киркегарда оторвались от пола на несколько сантиметров.
- Почему мне должны нравятся подсолнухи? Или с помощью этой метафоры ты говоришь мне, что интенсивность твоего наркотического опьянения может угрожать моей жизни?
Брэд прижался к Дольфу вплотную, вжавшись коленом в стену, к которой прижимал доктора.
- Или? может, это жизнь, она стоит 50$? Нет. Она ничего не стоит, как вероятность. А мое тело стоит намного дороже.
Он слегка встряхнул Дольфа, приложив затылком.
- Я не всегда понимаю ваш профессиональный юмор, профессор. - Он зафиксировал доктора в таком положении на несколько секунд, взглядом растягивая точку в стальную иглу.
Потом он разжал ладонь, и подошвы ног доктора снова коснулись пола. Хант убрал руку с горла и положил кулак, со скрученным воротником халата на грудь.
- Главное, это ведь… не думать о подсолнухах, правда, Дольф?
Рука расправила воротник и легла на плечо.



______

Резкое движение, затылок ударился о твердую поверхность.
Когда Хант прижал его к стене, Киркегард даже не очень испугался, он ожидал чего-то подобного, поэтому расслабился и повис, как червяк. Любое сопротивление выглядело бы глупым.

Сможешь узнать «что» на дне бездны прямо сейчас!!
Стало трудно дышать.
…может угрожать моей жизни?
…жизнь, она стоит… Она ничего не стоит, как вероятность.

Тряхнул, как пакет с мусором, без особого напряжения. Удар головой.

- Какой у Брэда интересный взгляд… словно клинок. Наверно можно увидеть искры, когда сталь встречает сталь.

Но взгляд доктора, как вода, в нем нет ни страха, ни агрессии, он меняется - ветер облака гонит над озером. И все это в клинке отражается, и в глазах Ханта. А белый халат доктора превратился в снег.

Потому что слишком горячо.

В таком положении он мог только слушать, что говорил Брэд, по всей видимости, пытавшийся выяснить своим бедром, возбуждает ли Адольфа насилие. Нет, Насилие Адольфа не возбуждало.
Когда Хант отпустил его горло и вернул опору под ногами, но продолжил фиксировать в определенном положении. Киркегард несколько раз судорожно сглотнул, и потер шею рукой. Потом начал говорить, чуть с хрипотцой:
- Подсолнухи не могут угрожать жизни, которая ничего не стоит. Очень пафосно, правда? Вот это метафора. Наверно. Наверно я даже отвечу тебе так, чтобы ты понял. Мое состояние - это залог успеха нашего эксперимента, в котором мы оба сможем заглянуть на дно бездны. Людей много, но бездна она такая… на всех одна. Идем! Я вижу, что ты готов.
Киркегард оттолкнул Ханта, развернулся и направился к выходу.
- А что до моего профессионального юмора, ты тоже скоро станешь его понимать. Но главное не думать о подсолнухах, Брэд!
-А поле подсолнухов я сделаю одним из мест «встречи на выход».
_____

Ханту не оставалось ничего другого, как молча последовать за ним.
Дольф даже не испугался, просто повис, как мешок с дерьмом. Что это - выдержка или хроническая интоксикация? Подсолнухи какие-то… он вообще вменяем? Хотя о чем это я, он же психотерапевт, а они видно все «того самого».
По коридору Хант шел в полуметре позади Киркегарда. Встретив ошарашенный взгляд санитара, Хант кивнул ему с язвительной улыбкой. Тот ничего не ответил, только на профессора посмотрел.
Коридоры, коридоры, лестницы, лифты, крупные зеленые растения и ковровые покрытия в рекреациях, все, всё абсолютно похожее друг на друга, но в Брэд уверенно запомнил путь, просто так, для тренировки.

***
В непомерно большой лаборатории из персонала никого не было. За спиной беззвучно закрылась усиленная автоматическая дверь.
Первое, что он увидел - была койка.
Конечно же с фиксаторами, ну как же теперь без этого. Я же теперь неведомый зверь, животное, с которым по-хорошему обращаться слишком опасно.
Хант вздохнул, согласившись. Уголок губ сардонически приподнялся.
Ведь в этом есть некоторая доля истины. А доктор у нас теперь храбрый укротитель, - улыбка стала шире. - Только вот это я должен положить ему голову в пасть, а не он мне, хотя… технология его эксперимента мне пока не ясна.
Снова молчаливый жест, и Брэд проследовал в недружелюбного вида камеру, отдельно стоящую внутри помещения. Койка там была только одна, но судя по всему, Дольф собирался вкатить туда инвалидное кресло - для себя, оно стояло в паре метрах от входа.




Хант зашел внутрь, осмотрелся, приборы, капельницы, датчики, мониторы - ничего непривычного. Он пожал плечами, снял пиджак, расстегнул манжеты рубашки и высоко закатал рукава; сам расстегнул фиксирующие ремни, раскидав их по разные стороны, и принял горизонтальное положение, даже не подумав снять ботинки. Положил руки вдоль туловища «центрами» вверх, затем он посмотрел на профессора.
Киркегард как-то изменился, глаз его горел "нездешним пламенем", но не пугающе, скорее фанатично. Сам он словно помолодел лет на десять, перестал сутулиться и как-то подтянулся, что ли. Короче, зрелище он из себя представлял вдохновляющее.
То ли его вштырило еще плотнее, то ли он действительно уверен в том, что собирается делать, или… это какая-то очень приятная для него игра.
- Ну, давай уже, начинай, Великий Инквизитор!
_____

Хант лег, Адольф вкатил кресло, развернув так, чтобы сидеть лицом к нему.
- Ну, давай уже, начинай, Великий Инквизитор!
- Брэд, я не хочу сделать тебе больно. Ты сам делаешь себе больно, я хочу тебе помочь, - Адольф пытался говорить живее, чтобы это не звучало, как молитва. Молитва психопата.
- Брэд, ты даже не можешь себе представить, что я сейчас чувствую, но скоро ты и сам это почувствуешь.
Доктор извлек из шкафчика ворох электродов и начал последовательно обклеивать ими Ханта. Начал он с запястий и пальцев. Быстро и уверенно, ни одного неверного движения. Он видел, как Хант наблюдает за ним, из-под полуприкрытых век. Потом он начал расстегивать пуговицы на его рубашке. Очень профессионально, без лишних эмоций. Он мог представить, что чувствует Брэд от соприкосновения его ледяных пальцев с горячей кожей груди. Гель для электродов тоже прохладный, в помещение пониженный температурный режим, градусов 17, не больше. При такой температуре получается лучше всего. Адольф видел, как на коже Ханта проступают мурашки, видимо, такие же в этот момент пробегали вдоль позвоночника доктора. В заключении приготовлений он одел на его голову электродную «корону» и перешел в тяжелой артиллерии - капельницам. По одному катетеру в каждую руку, намертво приклеенные пластырем.
- Сегодня все будет по-другому.
- Сядь. Только осторожно, - не переставая действовать. Теперь доктор по-минимуму облачал в провода сам себя. На это ушло не более 5 минут - только самое необходимое.

______

Отыграно в ICQ.

***

Брэд рефлекторно мотнул головой и фыркнул; попытался перехватить руку Дольфа за запястье, но промахнулся и его рука плетью упала обратно.
- Что ты сделал со мной, я тела своего не чувствую, - на секунду его охватил страх, но он тут же успокоился, поняв, что это просто мера предосторожности, призванная оградить доктора от него, а его от самого себя. Ведь профессор не стал его привязывать.
_____
Киркегард заметил его непроизвольный жест, поэтому тут же спросил:
- Кто так делал?
_____
- Отец, - не успев фильтрануть, сразу ответил Брэд, и взгляд едва заметно скользнул вправо вниз.
_____
- Ты верил отцу?

- И зачем я это спрашиваю...
_____
- Не знаю.

Но я хотел бы ему верить.

- Что я должен делать, Дольф? - абсолютно серьезно.
_____
Киркегард сел в кресло, поочередно воткнул катетеры в вены.
- Брэд, если что-то пойдет не так и мы разделимся, попытайся представить поле подсолнухов, сам не знаю почему, там ты меня найдешь. Если что-то будет не так с нашими телами, аппаратура приведет нас в сознание автоматически.
- Надо бы вернуть его к началу ситуации, но там меня могло еще и не быть, тогда мы не встретимся.
- Сейчас я "открою крантики" и наркотик начнет поступать в кровь синхронно. Вижу, ты уже расслабился, теперь расслабь свой мозг и просто представь то место, где мы встретились впервые, я сделаю то же самое.
- Хотя постой, - Адольф достал из кармана оставшиеся 50$ и сунул Ханту в тот же карман. - Это плата за билет на сеанс, я же побываю в сознании агента ЦРУ, ведь это очень захватывающее приключение?!
Потом он дернул за какую-то веревку, свисающую вдоль стены, раздался оглушительный гудок дальнобойного трейлера.
- Поехали! - Адольф с грохотом захлопнул дверь помещения.
Нажал на кнопки и препарат начал поступать в кровь. Доктор откинулся на спинку, продолжая наблюдать за Хантом.
_____
- Знаешь, профессор, - начал Хант как-то отстраненно и совершенно не соответствующе ситуации, - я тут вспомнил кое-что...
_____
- Давай потом, а? Препарат уже пошел. - Киркегард внимательно посмотрел на Брэда.
- Ну, что еще?
_____
- Нет. - Непоколебимая решимость.
_____
И тут Дольф заметил, как у Ханта остекленели глаза.
- Позняк метаться...
_____
- Сейчас лето,- голос глухой словно чужой, глаза открыты, но Хант уже не здесь, не в этой металлической коробке. - Я собираю раков, в пакет, их много, они шевелятся, я доволен, мне 17, я перехожу небольшую реку вброд. Потом...
Пауза.
- Я поскальзываюсь, теряю равновесие, я падаю, очень сильный удар, боль, в глазах "звездочки"; я в воде, тут неглубоко, где-то до середины бедра. Камыши вдоль берега, темно-зеленые, шевелятся, смеются - попался, отражаясь в воде. А дальше поле, поле подсолнухов.
Солнце, в глаза светит, слишком ярко...
Я не могу вздохнуть, напрягаюсь, но воздух не идет в легкие, - зрачки его расширились, он стал делать короткие мелкие вдохи, словно действительно задыхался.
- Встать не могу, я не чувствую тела, вода заливается в рот, в легкие, в желудок, я не могу дышать...
_____
Киркегард, который был все еще в полном адеквате, если это слово было в принципе к нему применимо, заволновался, дернулся было встать, сделать что-то, но потом передумал.
_____
- Кружится все, - Хант слегка стал клонится на бок, - "мухи" черные перед глазами, и темнота, но в ней голос...
Ды-ши... - шепотом.
- И удар, и снова боль, что-то пробило легкое, оно раскрылось и я снова могу дышать. Я выплевываю воду, меня тошнит,
вода горькая на вкус. Надо мной склонился мужчина, в темном, свет падает со спины, я не могу разглядеть его лица.
Спасибо...
Он спрашивает меня, он...спрашивает: Парень, как называется это место?
- Вороний брод...
_____
Хант сипло выдохнул и, кажется, отключился.
- Идиот, ты все испортил. Дьявол!!
Киркегард все прекрасно слышал, но Хант был там, а доктор все еще здесь, в это затхлой, попахивающей машинным маслом и дезинфектором реальности.
А вот тут, уже с самим Адольфом начало происходить что-то странное, его словно затягивало внутрь, глаза сами закрывались, он не сопротивлялся, просто попытался достучаться до ускользающего сознания Ханта.
- Брэд! Вашингтон! Давай, вспоминай, ну же! Давай вернемся туда, откуда начинали.
У Киркегарда резко все поплыло перед глазами и их пришлось закрыть.
Темнота.

Переход в иную реальность. Продолжение следует...