Розенкройц

---

Гы!

---

Позитивная музычка

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Фотоотчет: г.Калининград

Калининград

Башня Дона	Кантов остров	Кувшинки

Кафедральный собор	Могила Канта

Улицы города

Ул. Октябрьская	Ул. Эпроновская	Порт

Набережная р. Преголя



Зоопарк




Куршская коса
Балтийское море



Куршская коса
Дюна Эфа



«Танцующий лес»


P.S.
Существует несколько версий происхождения его изогнутых, закрученных в кольца стволов: от биологических до биоэнергетических и геоаномальных. Но мы-то с вами знаем, что здесь тренировались телекинетики из Розенкройц.

@темы: фото

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

* * *

Летние травы
Там, где исчезли герои,
Как сновиденье. На старом поле битвы

* * *
Басё

---

Немного о другом

Вильям Блейк.
Голос Дьявола

В Священных Писаниях, этих сводах Заветов Божиих, кроются причины множества заблуждений, в том числе и таких:
1. Будто бы Человек состоит из двух главных первооснов, а именно — из Души и Плоти.
2. Будто бы источником Страстей, то бишь Зла, является одна только Плоть, а источником Разума, то бишь Добра,— одна лишь Душа.
3. Будто бы Человека, подчиняющегося своим Страстям, Бог обрекает на вечные муки.
Но истина заключается как раз в противоположном:
1. Плоть человека невозможно отделить от его Души, ибо то, что считается Плотью, на самом деле представляет собой часть Души, но воспринимается как Плоть теми пятью органами чувств, которые для современного человека являются главными входными каналами для Души.
2. Страсти — единственное подлинное проявление жизни, а Разум — лишь рамки, или внешняя оболочка, Страстей.
3. Страсти — это вечное Блаженство.

Тем, кто обуздывает свои желания, удается это делать лишь потому, что желания их не настолько сильны, чтобы быть необузданными. В качестве силы, сдерживающей их желания, выступает Разум, который и управляет такими людьми.
Будучи сдерживаемыми, желания мало-помалу становятся все более пассивными, и в конце концов от них остается одна только тень.
Все это описано в "Потерянном Рае", и та сила, что управляет людьми, то есть Разум, зовется Мессией.
Первый из Архангелов — тот, что имел под своей командой небесное воинство, — зовется Дьяволом, или Сатаной, а дети его — Грехом и Смертью.
Но в Книге Иеогва тот, кого Мильтон в своей поэме называет Мессией, зовется Сатаной.
Хотя истинность этой истории признается и тем и другим.
Разуму и в самом деле казалось, будто покончено со всеми Желаниями, но, по утверждению Дьявола, падшим ангелом был не он, а Мессия, сотворивший свое Царство Небесное из того, что он сумел похитить в безднах первозданного Хаоса.
Это следует из Евангелия, где говорится о том, что он молит Отца Небесного послать ему Святой Дух, или Желания (ибо Разуму в ином случае не было бы на чем основывать порождаемые им мысли), а также о том, что Библейский Иегова— это не кто иной, как тот, что обитает в пылающем пламени.

Примечания

@темы: проза как поэзия

---

Могут же, когда захотят!

@темы: красота

---

"На суше, на воде, в траве на дереве - повсюду цветов очень много всяких, которые достойны любования. В эпоху Цзинь жил Тао Юань-мин - поэт любил одну лишь хризантему. С династии же Тан из рода Ли и вплоть до наших дней любовь людей сильней всего - к пиону.

А я так люблю один только лотос - за то, что из грязи выходит, но ею отнюдь не замаран...

И вот я так скажу.

Хризантема средь цветов - то отшельник, мир прозревший. А пион среди цветов - то богач, вельможа знатный. Лотос он среди цветов - рыцарь чести, благородный человек.

Да! Да! Любовью к хризантеме, С тех пор как Тао нет, прославлен редко кто. Любовью к лотосу живет со мной вместе какой поэт? Любовь к пиону подойдет поэту из толпы."

Чжоу Дунь-и (1017-1073)

---

Посвящается всем, кто понимает о чем здесь...

@темы: звук

---

Реймонду Скиннеру...

"И пора, наконец, решить, кем ты недоволен: собой, Творцом или мирозданием." Авессалом Подводный

---

Музыкальная композиция: Dean Evenson_Emerald sea.



Фотографии: Макл Кенна. Япония. 2002.



Ограда на холме
Тешикага, Хоккайдо.




Фрагменты пристани
Адогава, Хонсю.



Скалы Хашигуй
Кушимото, Хонсю.




Столбы в воде
Дате, Хоккайдо.




Тонбара
Остров Куме, Окинава.



Тории
Такаишима Хонсю.



Остров Юношима
Асамуши, Хонсю.

@темы: прекрасное

---

Passion!

Foto: Екатерина Захарова. egolist.livejournal.com

---

Саундтрек к 4 главе.

Использованные композиции: sesto_sento_vs_lish_-_tuna; The Far East Movement - I Party (feat. Iz and DB Tonic); zed_reactor_-_velzevul-gem; Triger_Are Teek L; Ari Hest - Little Lies.

@темы: звук

---

Продолжение.

Название: Возможно,… может быть,… пожалуй…
Автор: Homura
Жанр: Romance, psychology
Рейтинг: R
Пейринг: Кроуфорд/Шульдих
Предупреждения: OCC; yaoi.
Отказ от прав: стандартный.
Примечание: приквел Allegro.

Глава 3. www.diary.ru/~hynk81/p127683782.htm#more1
www.diary.ru/~hynk81/p132704888.htm?from=0
Глава 2. www.diary.ru/~hynk81/p121091489.htm
Глава 1. www.diary.ru/~hynk81/p113761427.htm
Приквел. www.diary.ru/~hynk81/p113761049.htm#more1

Некоторое уточнение условных обозначений:
«»- Прямая речь в обратных кавычках - мысль персонажа, о которой знает только он. Т.е. не трансляция.

Глава 4. Обстоятельства.

In blossom today, then scattered:
Life is so like a delicate flower.
How can one expect the fragrance
To last for ever?

Сегодня вся в цветах, а после облетит:
Жизнь так похожа на хрупкий цветок.
Как можно ожидать, что благоухание
Будет продолжаться вечно?
(вторичный перевод с англ.; автора не знаю)

Кабинет Такатори. Шульдих остался в коридоре, чтобы лишний раз не мозолить клиенту глаза.
…
- Господин Такатори, я бы не рекомендовал вам посещать это заведение. Вы можете себя скомпрометировать. К тому же это не безопасно, - Кроуфорду сразу не понравилась эта затея.
«- Пороки, как библейские свиньи, не ходят по одному.»
- Кроуфорд, не лезь не в свое дело. Вы мои телохранители и обязаны меня защищать. Я не потерплю, чтобы мне давал советы мальчишка, вроде тебя.

Такатори заигрался. Ему захотелось острых ощущений – бои без правил. Смертельная мясорубка, перемалывающая жизни, потерявших путь идиотов, забывших одну простую истину, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
"- Шульдих, будь готов вылететь вместе с пилотом по первому моему звонку. У меня было видение, но я не уверен со временем, из-за упорства Такатори я могу не успеть сделать маневр."
"- Понял, босс, как только так сразу."

***

Пока Такатори затянуто-сердечно приветствовал теневых магнатов, Кроуфорд решил осмотреться.
Но тут к нему подошла дама:
- Рада приветствовать в своем скромном заведении, такого…

Хозяйкой «клуба по интересам» была некая Паула, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не хозяйкой, а хозяином.

- Брэд Кроуфорд, телохранитель Господина Такатори, - прервал ее Оракул.

«Дама», которая на своих каблуках едва ли уступала Кроуфорду ростом, все же протянула руку для поцелуя. Он изобразил на лице недоумение и выразительно хрустнул суставами пальцев.

- Ты уж извини, только - рожей не вышел.
- Хорошо, хорошо, я все поняла…- Паула закатила глаза, но потом улыбнулась. - А ты всегда и везде такой суровый, Брэд Кроуфорд?
- Да. Во время работы - особенно.
- А после работы? Мы могли бы неплохо провести время. И я была бы не против, чтобы меня приласкали по-жестче…
- И не мечтай.
«Дама» обиженно надула ярко красные губы и перевела разговор на другую тему.

Она скосила глаза в сторону импровизированной арены:
- У них такие лица, когда они понимают, что сейчас умрут. Сколько отчаянья в глазах... Это так возбуждает!
- Кто-то сказал: человек то, что его возбуждает, Мадам Паула, - Кроуфорд был вовсе не против подобных тем, так проще всего.
- А что возбуждает Вас Кроуфорд -сан?
- Вас это не касается.
- Как жаль! Ну что же, ваши места готовы, прошу следовать за мной.

Прекратив бесполезный разговор с разодетым в пух и прах трансвеститом, Кроуфорд внимательно посматривал по сторонам. Сегодня с ним не было Шульдиха. Всеслышашее ухо за левым плечом усиливало ощущение полного контроля. Он заметил несколько официантов.
«- Странно они переглядываются, как если были бы шулерами в казино…»
- Эти ребята у вас давно работают?
- Эээ… я не занимаюсь подбором персонала, я ищу бойцов! - надменно фыркнула Хозяйка.
- Но если они вам приглянулись, Кроуфорд - могу устроить, не бесплатно, конечно.
После чего «она» похотливо улыбнулась, коснувшись пальцем лацкана пиджака. Кроуфорд перехватил «ее» руку, и ощутимо сжал запястье.
- Маникюр испортить не боишься?
- Просто так хочется узнать, что скрывается за этим чопорным костюмом…

Тут показался Такатори.
- Господин Такатори! Вы оказали мне честь, посетив мой клуб. Надеюсь, вы приятно проведете время, - «она» снова взглянула на Кроуфорда из-под опахал наклеенных ресниц.
- В прошлый раз шоу было великолепным!
- Ах, как приятно это слышать Господин Такатори! - Мадам слегка поклонилась.
- Проходите. Сюда, пожалуйста. Устраивайтесь поудобнее.

Диван и низкий столик стояли напротив черной ширмы, которая складывалась, когда начиналось представление. Бронированное стекло, было матово-черным с противоположной стороны. Зеркала казались Хозяйке слишком пошлыми.
- Принесите напитки! - скомандовала Паула.
Они заняли свои места, ударил гонг, занавес поднялся и представление началось.
На сцену выходили разномастные бойцы. Крики, удары, кровь; крепкие парни стаскивали проигравших с арены.
- Стоящий боец, что скажешь, Кроуфорд?
- Принцип «сила есть ума не надо» неактуален. Или Вам кажется, что мои люди ни на что не годны?
- Да нет же, Кроуфорд! Вас только четверо, а мне нужна армия!
«- Скука смертная…»

Паула в экстазе, не смотря на все слои грима, виден шрам от пластической хирургии по изменению линии роста волос. При виде выпущенных кишок «ее» ботексные губы набухают еще больше. Глаза горят. За каждым удачным ударом следует комментарий. Такатори реагирует сдержано, и даже испытывает легкое разочарование каждый раз, когда хороший боец получает увечье из-за неравноценности оружия
Такатори смотрит оценивающе, присматривает ребят в свою личную армию.

С этой позиции Кроуфорду не видно зал, он думает об официантах, вызвавших у него подозрения.
И вот на «сцене» появляется он. Ничем особо не примечательный парень, если что только красными волосами. Вместо оружия обычная палка. Но для простачка, он двигается лишком уверенно. Он наносит стремительные сильные удары, в мгновенье ока обезоруживая своих противников, но вместо того чтобы их добить, он разворачивается и направляется к тому месту, где находится Кроуфорд.
И тут он понимает, что в руках у него вовсе не палка, это грубо обработанные ножны, в один прыжок он оказывается рядом со стеклянной перегородкой.

Кроуфорд резко встал и потянул Такатори к выходу:
- Здесь становится жарковато, нам пора идти.
Когда они уже были в коридоре, за их спинами раздался звон стекла.
«- Ей явно продали стекло не той ценовой категории.»
Охранники начали стрелять, но Мадам больше не придется беспокоиться о маникюре.
- Все кончено мистер Вонг.
- Если только для тебя, наглец! - но выстрелить «она» не успела.
Японец сначала отсек ей кисть вместе с пистолетом, а потом пронзил насквозь, прикрывшись, как щитом.

Шульдих уже в пути, он послал ему сообщение.

«- Возможно, нужно было пристрелить его прямо сейчас, но… он тут не один.»

«- Воины с востока...» - неожиданно пронеслось в его голове.
«- Понять, что матовые черные стекла здесь не просто так было не сложно, но выбрать нужную кабинку наугад… - это не возможно. Здесь есть видеокамеры и кто-то их контролирует.»

Коридор снова вывел их в большой зал, но сейчас здесь горело только аварийное освещение, охрана вывела всех гостей.

«- Предчувствие меня не обмануло,» - подумал Оракул.

Даже если не было видений, Оракул всегда чувствовал, когда что-то должно было пойти не так.

Это стало понятно окончательно, когда Кроуфорд на лету поймал летящий в него дротик, а потом…

- Ты кто такой?! Почему ты рядом с ним?
- Надо заметить, ты тоже же не представился.
- Если не хочешь умереть - с дороги!
«- Именно поэтому.»

- ТАКТОРИ ШИНЭ!

Удар.
На секунду Оракулу даже подумалось, что это кто-то из «своих», но нет.
В следующий момент он сделал шаг вперед, воспользовавшись замешательством красноволосого японца, видимо не многим удавалось перехватить его руки на мече во время атаки; провел бросок; тело с грохотом ударилось о стену и парень отрубился.

- Нам следует поторопиться, господин Такатори. Поднимемся на крышу, нас ждет вертолет, - абсолютно спокойно, будто бы ничего не произошло.

Шульдих не подвел.

Они уже были в пяти метрах над крышей, когда на вертолетную площадку выскочил красноволосый. С криком «ТАКАТОРИ !» он швырнул свой меч в направлении вертолета, и в отчаянье упал на колени. Следом на крыше появился еще один парень, но Кроуфорд уже не мог разглядеть его лица.

Оракул взирал на все это представление с пассажирского сиденья Bell 430.

Он смотрел на Фудзимию сквозь тонкое стекло вертолетной кабины. Шум двигателя и лопастей… не заглушаемый полностью наушниками; резкий и раздражающий; монотонный, погружающий в транс.

«- Мальчишка, всего лишь глупый мальчишка, но какая ярость во взгляде! Как у берсерка, когда тот перерезает горло одним движением стилета со словами:
«Всякое дыханье - дыханье Божие.»
- В такие моменты тот похож на демона. Я так до сих пор и не смог понять счастливый он псих или несчастный, но мне кажется, что, все же, счастливый. А вот этот псих явно несчастный. Он едва не разрубил меня пополам, очень шустрый парень, но все таки недостаточно, чтобы убить Оракула Розенкройц.»

Он ненавидел «школу», но сейчас подумал о ней даже с какой-то гордостью. А потом он почувствовал себя очень старым, как тысячелетний баобаб, и Кроуфорду стало скучно от того, что он никогда не бросится на человека с криком: «Сдохни!». Он просто молча пристрелит его в лоб, если будет, хотя бы квадратный миллиметр шанса.

«- Дар, словно горячий ветер пустыни, высушивает меня изнутри.»

Безразличный, как серое небо. Жизнь и смерть еще не утратили для Кроуфорда смысла, но рассматривались просто как варианты исхода событийного ряда.

«- Когда все стало таким как сейчас? Возможно после последний проверки и усовершенствования щитов…» - сегодня он впервые задумался о том, что во многом изменился.

Оракул работал с событийными векторами, причинно следственными связями и квадратными миллиметрами шанса, которые объединяясь, создавали поле вероятности. Ничего личного.

«- Ты так смотришь на него… Я всегда знал, что в глубине души, если она, конечно, у тебя есть, ты… очень хороший человек,» - Телепат гаденько засмеялся в его голове.

«- От твоего смеха першит в горле, вон из моего сознания.»

«- Эй, я не вижу злорадства, Кроуфорд! Тебе следовало сказать «бу-га-га», так делают все киношные злодеи,» - иронизировал телепат в его голове. « - Ты ведь его уделал, согласись?»

«- Сегодня у парня просто не было шанса, не вижу причин для злорадства. Тем более это не подходящая модель вертолета.»

Кроуфорда тоже слегка удивлял тот факт, что он не разозлился, когда Такатори пытался унизить его, и он не испытывал гордости или чего-то похожего, после успешно проведенной операции.

Тишина в эфире.

«- Иногда твое молчание меня утомляет.»
«»- Иногда… оно утомляет даже меня. «»

Такатори выглядел довольно спокойным, для человека, которого пытались убить. Это всего лишь маска, которая, впрочем, может обмануть только его «братков». Но не телепата из Розенкройц. Как, впрочем, и Кроуфорда.

***

Когда они оказываются в тихом Мерседесе:
- Кроуфорд, ты спас мне жизнь. Меня поражает твоя интуиция. Я отнесся к твоим словам без должного внимания.
- Это моя работа, господин Такатори. Мне приятно, что вы удовлетворены качеством оказываемых нами услуг.
«- А помнишь, что он тебе сказал?» - Шварц расположились на заднем сиденье.
«- Не смей приказывать мне как поступать, глупый мальчишка.»
«- Он совсем нас не ценит,» - тихий смех, и холодные пальцы незаметно касаются руки. Кроуфорд не вздрагивает, он видел это секунду назад.
«- Я куплю тебе перчатки.»
«»- Ты действительно идиот, или притворяешься…«»
«- Что если клиент захочет дополнительных услуг? Заключишь с ним отдельный договор, Кроуфорд?»
«- Для дополнительных услуг у меня есть ты.»
«- Да пошел ты!»

Кроуфорд хмурится. Он видит, как от толпы, застывшей в ожидании на переходе, отделяется женщина. Затравленный взгляд в «прицеле» Мерседеса, Кроуфорд слышит треск капрона колгот, глухой удар, тело даже не подбрасывает, она споткнулась на мгновенье раньше. Смерть, почти мгновенная, совсем не страшно. Зеленый свет, сменяется на красный. Слишком поздно…

До этого светофора еще два перекрестка. Есть время подумать или закрыть глаза и задремать…
«- Кроуфорд, меня тошнит и голова кружится, давай на базу, а то я Такатори все коврики заблюю.»
«- Ладно.» - жалоба Шульдиха, лишила его возможности подумать, о том, как поступить.

100 метров, 50, 25, 10, 3, 2…

- Тормози!

У водителя отличная реакция и рефлекс - выполнять приказы, не задумываясь. Он хороший солдат.

Все повторяется, только теперь железо и плоть разделяют полметра. С заднего сиденья Кроуфорд не может видеть женщину, и она не может видеть его, сквозь тонированные стекла…

Она никогда не узнает человека, который предвидел ее смерть.

И только угловатая спина, затянутая в вязаную кофту, неуверенные шаги, ноги заплетаются, сбитые с толку высоченными каблуками. Она даже не поняла, что произошло.
Возможно, ей стоило умереть сегодня, но Шульдиху нужно вколоть лекарство. Он не всегда жалуется по делу, но сейчас именно тот случай, потому что у Оракула ноет затылок и кажется, что мозг давит на глаза, так его тело реагировало на нестабильность телепата. Ему не стоит сейчас использовать Дар, чтобы морочить полицию.

Водитель прибывает в легком шоке, он напряженно уставился невидящем взглядом перед собой, на лбу выступила испарина. Он лихорадочно стыкует факты и не может понять «как»?…Даже с переднего сиденья он ее не заметил, тогда «как»? Ему никогда не нравились иностранцы, а те, что сидели сейчас на заднем сиденье не нравились ему особенно.

- Господин Такатори, если мы Вам сегодня не нужны…, - начал Кроуфорд.
«- Кроуфорд, что значит «если»? Мне плохо!»
«- Помолчи.»
- Вы можете быть свободны, - они проезжают еще несколько сот метров и водитель притормаживает. Такатори рад, что Кроуфорд сам предложил, сейчас ему надо расслабиться за чашечкой саке или стаканом рома, но не под внимательным взглядом Кроуфорда, не говоря уже про рыжего. От его взгляда у Такатори чешется затылок, это странное ощущение, что тот смотрит прямо в мозг.

Шульдих открывает дверь и осторожно, щурясь на солнце, вылезает из машины. Кроуфорд следом за ним. Как только Такатори скрывается из виду, телепат опускается на тротуар, сгибается, утыкаясь лицом в коленки, пока Оракул ловит такси.

«- Зачем ты спас эту девку, она не хочет жить.»
«- Кажется, кто-то тут думает, что умирает и устраивает мне головную боль. Я нарушил естественный ход событий из-за тебя.»

***

Nо.:48204
Name: Brad Crowford
Age: 27
Tipe: oracul
Level of activation: 7

…сильный тип нервной системы, уравновешен, возбуждение легко сменяется торможением…


… черты характера — внимательность, собранность, целенаправленность, наблюдательность;
гибкость ума, умение ориентироваться в сложных ситуациях, высокая продуктивность умственной деятельности.

Последователен во всем, основателен, стабильность устремлений, направленность на постоянную систематизацию всего накопленного опыта и знания. Высокая работоспособность. В работе добросовестен и ответственен, инициативен и настойчив.

В то же время способен к рутинной работе. Тщательно продумывает все свои действия. Во многом беспринципен и склонен к манипулированию менее стабильными членами группы.

… психически стабилен, уровень агрессии средне-высокий, …

Физическая подготовка – выше средней, способен переносить длительное физическое напряжение, в совершенстве владеет огнестрельным оружием, дополнительно: бокс, рукопашный бой.

Склад ума аналитический, рациональный и практичный…

Особенности Дара: ближайшее будущее; постоянное восприятие информационных потоков в виде сноподобных видений, истинных и псевдогаллюцинаций (визуальных, слуховых, тактильных), нормальных снов и интуиции.

…направленность на решение поставленной задачи.

Мотивация: служение Эсцет в целом и Розенкройц в частности. Деньги, признание заслуг, выражающееся в продвижение по внутренней иерархии.

Интеллект: Выше среднего. Стабильно хорошая обучаемость в течении всего периода активации Дара.

Способен действовать целесообразно и мыслить рационально в условиях постоянно поступающей информации (Дар) и сильного стресса.

Адаптация через аккомодацию.

Показатель эффективности 8 из 10.

… эмоциональная тупость, не способен к сопереживанию. Степень самоконтроля при аффекте высокая.

Умение общаться: тип общения функционально-ролевой, к межличностному общению не склонен.

Самооценка: адекватная.

Уровень самоконтроля: высокий.

Способность к групповому взаимодействию: Способен работать как один, так и в команде. Выраженные организаторские способности и тенденция к доминированию, самостоятельно ставит цели и их достигает, рекомендован в качестве руководителя группы.

Сексуальная активность: в пределах нормы, бисексуален.

***

Иначе говоря, Оракул был слишком «нормальным», что для его уровня развития дара было ненормальным само по себе. Первое время его часто и тщательно сканировали, за ним следили и всячески проверяли, но… так и не было выявлено абсолютно ничего подозрительного, после чего, ему просто вынуждены были поверить. Хотя до конца в Розенкройц не верили никому.

***

Через 30 минут они на месте:
- Может ты меня донесешь? – без особой надежды в голосе.
- Нет. Ты заткнешься и пойдешь сам.

***

В кабинете Кроуфорда пахнет сандалом и сигаретами. Шульдих чувствует под лопатками податливую обивку дивана, обычно на этом диване… они занимаются сексом.

Оракул повернулся спиной и копается в небольшом барном холодильнике. Лекарств там намного больше, чем алкоголя. И он, конечно же, находит то, что искал. Ампула ломается с характерным звуком, жидкость в шприце холодит ладонь, когда Кроуфорд привычным движением оттягивает поршень большим пальцем.

Телепат лежит неподвижно, рукав уже задран, глаза закрыты.

Он больше не жалуется и не просит поторопиться, Оракул видит, как напрягаются и расслабляются мышцы рук. Еще 5 минут и начнутся судороги, с которыми он сейчас борется.

Кроуфорду бы подумать, что он сходит с ума, когда он снова видит непонятный предмет, который успел переместиться с кухни на его рабочий стол. Но не тут то было. Странный чайник, который до сих пор не видит никто, кроме него. Он едва заметно ухмыляется, бросая на него короткий взгляд:
«- Никогда не думал о том, чтобы завести домашнее животное…Что ж, придется принять это как факт. »
Как бы в знак согласия чайник выпускает несколько колец пара, больше похожего на сигаретный дым, который пахнет сандалом.

Кроуфорд подходит к Шульдиху, пробует вену пальцем, вводит иглу, чуть оттягивает поршень и внутрь проскальзывает кровавая метастаза; поршень медленно, почти без сопротивления скользит к канюле.

Это нечто среднее между наркотиком и ядом; последние разработки Розенкройц; оно поможет.

- Спасибо, - голос телепата звучит едва слышно. Кроуфорд не отвечает, он заканчивает вводить препарат, вытаскивает иглу, прижимая пальцем вену, сгибает руку телепата в локте.

«- О чем ты думал, когда смотрел на него,» - минут через 15 щелканья мышки, спросил телепат, видимо лекарство подействовало уже в достаточной степени.
Оракул не торопясь записывал, то, что показалось ему сегодня важным, это часто помогало, если интуиция срабатывала в форме аллегорических снов.
- На кого, Шульдих?
«- На красноволосого самурая.»
- Гораздо интереснее, что думаешь о нем ты. Такатори случаем не знает, кто хотел его пошенковать?
«- Нет, он был просто напуган.»
- А ты что скажешь? Ты его прочитал?
«- Он был в аффекте. То была ненависть. Похоже, что это личная месть.»
- Ничего удивительного, наш клиент далеко не ангел, и вполне мог где-то напортачить. «Самурай» был там не один и, по-видимому, Такатори не был его изначальной целью, но… Похоже нам только предстоит с этим разобраться. Шульдих, что с Масафуми? – сменил тему Кроуфорд.
«- Пусть Наги его охраняет, там воняет, тем более ему, похоже, приглянулась младшая куколка Тот.»
- Что ты имеешь в виду – «приглянулась»?
Шульдих усмехнулся в его голове:
«- Ну притяжение полов и все такое…»
- Это серьезно?
«- Да черт его знает. Он обещал меня придушить, если я еще раз полезу в его голову. Ты мне не ответил.»
- Полагаешь, я настолько буквально понимаю заповедь «возлюби врага своего»? Мне просто понравилась его убежденность, с которой он швырнул меч в вертолет.

Мысли невольно возвращались к красноволосому.

Нет, он, конечно же, видел, что на него бросится с мечом этот психопат.

«- «ТАКАТОРИ-ШИНЕ», тоже мне, устроил театр. Но тот взгляд…Это, в каком же надо быть отчаянье, чтобы жить подобной убежденностью.»
Неожиданно в голове возникло слово: «Вайс».

«- Белый? Что бы это могло значить?»

Шульдих, похоже, и не думал уходить, а Оракулу не имело смысла его выгонять.

Вскоре Шульдих заснул. Шел двенадцатый час.
Кроуфорд то ли устал, то ли ему просто стало скучно, поэтому он выключил ноутбук, собираясь спать. Он покосился на телепата, его кисть чуть дрогнула подавленным жестом:
«- А черт с ним, пусть спит здесь.»

***

Когда Шульдих проснулся, кабинет был погружен в полумрак большого мегаполиса, который никогда не становился полной темнотой. Вариант отправится к себе в комнату, его конкретно обламывал:
«- Есть ведь место и поближе...»
Он сел на диване и слегка потряс головой, прислушиваясь к своим ощущениям. Он все еще чувствовал слабость, но остальное, казалось, в полном порядке. Шульдих поднялся на ноги и поплелся в спальню Кроуфорда, прекрасно понимая, что «мне было лень идти к себе», для Кроуфорда не аргумент. А тот надо сказать, еще ни разу не позволял ему остаться до утра в своей постели.

Оракул спал на спине и дышал равномерно, почти неслышно. Шульдих разделся, и, прислушиваясь к его сознанию, аккуратно приподнял край одеяла, забираясь в кровать. Оракул спал крепко, а размеры кровати вполне позволяли разместиться в ней втроем. Телепат свернулся в позе зародыша, спиной к Кроуфорду, прекрасно понимая, что промучается час, прежде чем снова заснет.
Телепат лежал, неподвижно, не желая разбудить Кроуфорда. Неожиданно тот пошевелился, он замер в ожидании слов: пошел вон отсюда. Но вместо этого Кроуфорд притянул его к себе, прижав спиной к своей груди. Сознание, подошедшее к самой границе пробуждения, вновь погрузилось в глубокую тьму.
Шульдих так и не понял, было ли это рефлекторным или осознанным действием, потому что сейчас Шульдих был занят другим. Он пытался определить, что за чувства испытывал, оказавшись в объятиях Кроуфорда.

Тепло тела чужого тела, ощущаемое спиной и под ладонью на животе.

«- Что б я сдох… а приятно…» - последняя мысль перед тем, как отрубиться.














 

@темы: Weiss Kreuz, yaoi, Шварц, фанфик

---

Список Нобелевских лауреатов в области литературы. Позаимствовано из ЖЖ моего друга.

1901. Рене СЮЛЛИ-ПРЮДОМ — за выдающиеся литературные достоинства, в особенности за высокий идеализм, художественное совершенство, а также за редкое сочетание душевности и интеллекта, о чем свидетельствуют его книги.

1902. Теодор МОММЗЕН — величайший из ныне живущих исторических писателей, перу которого принадлежит такой монументальный труд, как «Римская история».

1903. Бьёрнстерне Мартиниус БЬЁРНСОН — за благородную, высокую и разностороннюю поэзию, которая всегда отличалась свежестью вдохновения и редкой чистотой духа, а также за эпический и драматический талант.

1904. Фредерик МИСТРАЛЬ (1/2 премии) — за свежесть и оригинальность поэтических произведений, правдиво отражающих дух народа, и Хосе. Мария Вальдо ЭЧЕГАРАЙ-И-ЭЙСАГИРРЕ (1/2 премии) - в знак признания многочисленных ярких произведений, в которых в оригинальной индивидуальной манере возрождались традиции испанской драмы.

1905. Генрик СЕНКЕВИЧ — за выдающиеся заслуги в области эпоса.

1906. Джозуэ КАРДУЧЧИ — не только за глубокие знания и критический ум, но и прежде всего за творческую энергию, свежесть стиля и лирическую силу, столь характерные для его поэтических шедевров.

1907. Джозеф Редьярд КИПЛИНГ — за наблюдательность, яркую фантазию, зрелость идей и выдающийся талант повествователя.

1908. Рудольф Кристоф ЭЙКЕН — за серьезные поиски истины, всепроникающую силу мысли, широкий кругозор, живость и убедительность, с которыми он отстаивал и развивал идеалистическую философию жизни.

1909. Сельма Оттилиана Ловиза ЛАГЕРЛЁФ — как дань высокому идеализму, яркому воображению и духовному проникновению, которые отличают все ее произведения.

1910. Пауль Йоханн Людвиг фон ХЕЙЗЕ — за художественность, идеализм, которые он демонстрировал на протяжении всего своего долгого и продуктивного творческого пути в качестве лирического поэта, драматурга, романиста и автора известных всему миру рассказов.

1911. Морис МЕТЕРЛИНК — за многогранную литературную деятельность, в особенности за драматические произведения, отмеченные богатством воображения и поэтической фантазией.

1912. Герхардт ГАУПТМАН — прежде всего в знак признания плодотворной, разнообразной и выдающейся деятельности в области драматического искусства.

1913. Рабиндранат ТАГОР — за глубоко прочувствованные, оригинальные и прекрасные стихи, в которых с исключительным мастерством выразилось его поэтическое мышление, ставшее, по его собственным словам, частью литературы Запада.

1914. Премия не присуждалась.

1915. Ромен РОЛЛАН — за высокий идеализм литературных произведений, за сочувствие и любовь к истине, с которой он описывает различные человеческие типажи.

1916. Карл Густав Вернер фон ХЕЙДЕНСГАМ — как виднейший представитель новой эпохи в мировой литературе.

1917. Карл Адольф ГЬЕЛЛЕРУП (1/2 премии) — за многообразное поэтическое творчество и возвышенные идеалы; Хенрик ПОНТОППИДАН (1/2 премии) — за правдивое описание современной жизни Дании.

1918. Премия не присуждалась.

1919. Карл Фридрих Георг ШПИТТЕЛЕР — за несравненный эпос «Олимпийская весна».

1920. Кнут ГАМСУН — за монументальный роман «Соки земли».

1921. Анатоль ФРАНС — за блестящие литературные достижения, отмеченные изысканностью стиля, глубоко выстраданным гуманизмом и истинно галльским темпераментом.

1922. Хасинто БЕНАВЕНТЕ-И-МАРТИНЕС — за блестящее мастерство, с которым он продолжил славные традиции испанской драмы.

1923. Уильям Батлер ЙИТС — за вдохновенное поэтическое творчество, передающее в высокохудожественной форме ирландский национальный дух.

1924. Владислав Станислав РЕЙМОНТ — за выдающийся национальный эпос — роман «Мужики».

1925. Джордж Бернард ШОУ — за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой.

1926. Грация ДЕЛЕДДА — за навеянные идеализмом сочинения, в которых с пластической ясностью описывается жизнь ее родного острова Сардиния, также за глубину подхода к человеческим проблемам в целом.

1927. Анри БЕРГСОН — в знак признания его ярких и жизнеутверждающих идей, а также за то исключительное мастерство, с которым эти идеи были воплощены.

1928. Сигрвд УНСЕТ — главным образом за запоминающееся описание скандинавского средневековья.

1929. Томас МАНН — прежде всего за великий роман «Будденброки», который стал классикой современной литературы и популярность которого неуклонно растет.

1930. Синклер ЛЬЮИС — за мощное и выразительное искусство повествования и за редкое умение с сатирой и юмором создавать новые типы и характеры.

1931. Эрик КАРЛФЕЛЬДТ — за его поэзию (премия присуждена посмертно).

1932. Джон ГОЛСУОРСИ — за высокое искусство повествования, вершиной которого является «Сага о Форсайтах».

1933. Иван Алексеевич БУНИН — за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы.

1934. Луиджи ПИРАНДЕЛЛО — за творческую смелость и изобретательность в возрождении драматургического и сценического искусства.

1935. Премия не присуждалась.

1936. Юджин О'НИЛ — за силу воздействия, правдивость и глубину драматических произведений, по-новому трактующих жанр трагедии.

1937. Роже МАРТЕН ДК) ГАР — за художественную силу и правду в изображении человека, а также наиболее существенных сторон современной жизни в романе «Семья Тибо».

1938. Перл БАК — за многогранное, поистине эпическое описание жизни китайских крестьян и за биографические шедевры.

1939. Франс Эмиль СИЛЛАНПЯ — за глубокое проникновение в жизнь финских крестьян и необыкновенное искусство, с которым он отразил их обычаи и связь с природой.

1940 — 1943. Премия не присуждалась.

1944. Йоханнес ЙЕНСЕН — за редкую силу и богатство поэтического воображения в сочетании с интеллектуальной любознательностью и самобытностью творческого стиля.

1945. Габриела МИСТРАЛЬ — за поэзию истинного чувства, сделавшую ее имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки.

1946. Герман ГЕССЕ — за вдохновенное творчество, в котором все с большей очевидностью проявляются классические идеалы гуманизма, а также за блестящий стиль.

1947. Андре ЖИД — за глубокие и художественно значимые произведения, в которых человеческие проблемы представлены с бесстрашной любовью к истине и глубокой психологической проницательностью.

1948. Томас Стернз ЭЛИОТ — за выдающийся новаторский вклад в современную поэзию.

1949 Уильям ФОЛКНЕР — за его значительный и с художественной точки зрения уникальный вклад в развитие современного американского романа.

I950 Бертран РАССЕЛ — за его разнообразные и наполненные глубоким смыслом произведения, в которых он отстаивает гуманитарные идеалы и свободу мысли.

1951. Пер Фабиан ЛАГЕРКВИСТ — за художественную силу и абсолютную независимость суждений писателя, который пьггался в своем творчестве найти ответы на вечные вопросы, стоящие перед человечеством.

1952. Франсуа МОРИАК — за глубокое духовное прозрение и художественную силу, с которой он в своих романах отразил драму человеческой жизни.

1953. Уинстон Леонард Спенсер ЧЕРЧИЛЛЬ — за высокое мастерство произведений исторического и биографического характера, а также за блестящее ораторское искусство, с помощью которого отстаивались высшие человеческие ценности.

1954. Эрнест Миллер ХЕМИНГУЭЙ — за повествовательное мастерство, в очередной раз продемонстрированное в «Старике и море», а также за влияние на современную прозу

1955. Хальдоур Кильян ЛАКСНЕСС — за яркую эпическую силу, которая возродила великое повествовательное искусство Исландии.

1956. Хуан Рамон ХИМЕНЕС — за лирическую поэзию, образец высокого духа и художественной чистоты в испанской поэзии.

1957 Альбер КАМЮ — за огромный вклад в литературу; высветивший значение человеческой совести.

1958. Борис Леонидович ПАСТЕРНАК — за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за» продолжение традиций великого русского эпического романа.

1959. Сальваторе КВАЗИМОДО — за лирическую поэзию, которая с классической живостью выражает трагический опыт вашего времени.

1960. СЕН-ЖОН ПЕРС — за возвышенность и образность поэзии, отражающей современность.

1961. Ибо АНДРИЧ — за силу эпического дарования, позволившего во всей полноте раскрыть человеческие судьбы и проблемы, связанные с историей его страны.

1962. Джон СТЕЙНБЕК — за реалистический и поэтический дар, сочетающийся с мягким юмором и острым социальным видением.

1963. Георгос СЕФЕРИС — за выдающиеся лирические произведения, навеянные глубоким ощущением культуры древних эллинов.

1964. Жан Поль САРТР — за богатое идеями, пронизанное духом свободы и поисками истины творчество, оказавшее огромное влияние на наше время. (От премии отказался.)

1965. Михаил Александрович ШОЛОХОВ — за художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время.

1966. Шмуэль Йозеф АГНОН (1/2 премии) — за глубоко оригинальное искусство повествования, навеянное еврейскими народными мотивами, и Нелли ЗАКС (1/2 премии) — за выдающиеся лирические и драматические произведения, с трогательной силой исследующие судьбу еврейского народа.

1967. Мигель АСТУРИАС — за яркое творческое достижение, в основе которого лежит интерес к обычаям и традициям индейцев Латинской Америки.

1968. Ясунари КАВАБАТА — за писательское мастерство, которое передает сущность японского сознания.

1969. Сэмюэл БЕККЕТ — за совокупность новаторских произведений в прозе и драматургии, в которых трагизм современного человека становится его триумфом.

1970. Александр Исаевич СОЛЖЕНИЦЫН — за нравственную силу, с которой он продолжил бессмертные традиции великой русской литературы.

1971. Пабло НЕРУДА — за поэзию, которая со стихийной силой воплотила в себе судьбу и мечты целого континента.

1972. Генрих БЁЛЛЬ — за творчество, в котором сочетается широкий охват действительности с высоким искусством создания характеров и которое стало весомым вкладом в возрождение немецкой литературы.

1973. Патрик Виктор Мартиндейл УАЙТ — за эпическое и психологическое мастерство, благодаря которому был открыт новый литературный материк.

1974. Эйбинд ЙОНСОН (1/2 премии) — за повествовательное искусство, прозревающее пространство и время и служащее свободе, и Харри МАРТИНСОН (1/2 премии) — за творчество, в котором есть всё, от капли росы до космоса.

1975. Эудженио MOHTAJIE — за его выдающуюся поэзию, которая отличается огромной проникновенностью и выражением взглядов на жизнь, напрочь лишенных иллюзий.

1976. Сол БЕЛЛОУ — за гуманизм и тонкий анализ современной культуры, сочетающиеся в его творчестве.

1977. Висенте АЛЕЙКСАНДРЕ — за выдающееся поэтическое творчество, которое отражает положение человека в космосе и современном обществе и в то же время представляет собой величественное свидетельство возрождения традиций испанской поэзии в период между мировыми войнами.

1978. Исаак Башевис ЗИНГЕР — за эмоциональное искусство повествования, которое, уходя своими корнями в польско-еврейские культурные традиции, поднимает вместе с тем вечные вопросы.

1979. Одисеас ЭЛИТИС — за поэзию, которая в русле греческой традиции с чувственной силой и интеллектуальной проницательностью рисует борьбу современного человека за свободу и право на творчество.

1980. Чеслав МИЛОШ, который с бесстрашным ясновидением показал незащищенность человека в мире, раздираемом конфликтами.

1981. Элиас КАНЕТТИ — за произведения, отмеченные широтой мировоззрения, богатством идей и художественной силой.

1982. Габриель ГАРСИЯ МАРКЕС — за романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента.

1983. Уильям ГОЛДИНГ — за романы, которые с ясностью реалистического повествовательного искусства в сочетании с многообразием и универсальностью мифа помогают постигнуть условия существования человека в современном мире.

1984. Ярослав СЕЙФЕРТ — за поэзию, которая отличается свежестью, чувственностью и богатым воображением и свидетельствует о независимости духа и разносторонности человека.

1985. Клод Эжен Анри СИМОН — за сочетание в его творчестве поэтического и живописного начал с глубоким пониманием времени при описании условий человеческого бытия.

1986. Воле ШОИНКА — за создание театра огромной культурной перспективы и поэзии.

1987. Иосиф БРОДСКИЙ — за всеобъемлющее творчество, пропитанное ясностью мысли и страстностью поэзии.

1988. Наджиб МАХФУЗ — за исполненные нюансов — то прозрачно реалистических, то уклончиво двусмысленных — произведения, которыми он создал арабское искусство повествования, ставшее достоянием всего человечества.

1989. Камилло Хосе СЕЛА—за насыщенную прозу, которая со сдержанным состраданием дает поразительную картину человеческой уязвимости.

1990. Октавио ПАС — за страстные произведения с широкими горизонтами, характеризуемые чувственным интеллектом и гуманистической цельностью.

1991. Надин ШРДИМЕР, которая своим великолепным эпосом — по выражению Альфреда Нобеля — принесла огромную пользу человечеству.

1992. Дерек УОЛКОТТ — за яркое поэтическое творчество, исполненное историзма и являющееся результатом преданности культуре во всем ее многообразии.

1993. Тони МОРРИСОН, который в своих полных мечты и поэзии романах оживил важный аспект американской реальности.

1994. Кэнзабуро ОЭ, который с поэтической силой создает воображаемый мир, в котором жизнь и миф сливаются в обескураживающую картину современного человеческого бытия.

1995. Шеймус ХИНИ — за произведения, полные лирической красоты и этической глубины и оживляющие прошлое с его повседневными чудесами.

1996. Вислава ШИМБОРСКА — за поэзию, которая с иронической точностью освещает в фрагментах человеческой реальности исторический и биологический контекст.

1997. Дарио ФО, который соперничает со средневековыми шутами в бичевании властей и поддержке достоинства униженных.

1998. Жозе САМАРАГО — за работы, которые, используя притчи, подкрепленные воображением, состраданием и иронией, дают возможность понять иллюзорную реальность.

1999.Гюнтер ГРАСС, чьи игривые черные басни отражают забытое лицо истории.

2000. ГАО СИНЦЗЯНЬ — за имеющие всеобщую значимость труды горькой проницательности и лингвистической оригинальности, открывающие новые пути в развитии китайской романистики и драматургии.

2001. Видьядхар Сурайпрасад НАЙПОЛ — за тонкое повествовательное мастерство и беспристрастность в произведениях, заставляющих читателя задуматься о существовании угнетаемых культур.
2002. Имре Кертес — За творчество, в котором хрупкость личности противопоставлена варварскому деспотизму истории.
2003. Джон Кутзее — В бесчисленных вариациях показывает неожиданную сопричастность постороннего.
2004. Эльфрида Елинек — За музыкальные переливы голосов и отголосков в романах и пьесах, которые с экстраординарным лингвистическим усердием раскрывают абсурдность социальных клише и их порабощающей силы.
2005. Гарольд Пинтер — В своих пьесах приоткрывает пропасть, лежащую под суетой повседневности, и вторгается в застенки угнетения.
2006. Орхан Памук — В поисках меланхоличной души родного города нашёл новые символы для столкновения и переплетения культур.
2007. Дорис Лессинг — Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделённую цивилизацию.
2008. Жан-Мари Гюстав Леклезио — Автор новых направлений, поэтических приключений, чувственных восторгов, исследователь человечества вне пределов правящей цивилизации.
2009. Герта Мюллер — С сосредоточенностью в поэзии и искренностью в прозе описывает жизнь обездоленных.
2010. Марио Варгас Льоса — За детальное описание структуры власти и за яркое изображение восставшего, борющегося и потерпевшего поражение человека.

---

Просто очень интересный сайт

nazva.net/

Результаты теста на словарный запас:

"Правильные ответы: 28 / 35 (80%)

Описание:
Ваш словарный запас на очень высоком уровне! Превосходный результат! Вы можете собой гордиться "

Всегда есть к чему стремиться *улыбка*

А вот то что уже есть *смеется*

Что ж, в этом мире физических возможностей Вы руководствуетесь Теорией Относительности

На координатной плоскости пересечений желаний и возможностей, Вам удаётся с настойчивостью константы подстраивать весь мир под себя. Причем делаете это Вы с таким обаянием и шармом, что процент недовольных, чьи интересы при этом могут быть затронуты, остаётся мал до неприличия. Жизнь Вы рассматриваете под углом «относительного удовольствия», что буквально означает желание не зацикливаться на проблемах и везде, где только это возможно, предаваться более приятным переживаниям. Отчего Ваш собственный Коэффициент Полезного Действия остаётся прямо пропорционален велениям Вашей души. Ибо Вы все равно найдете удачный и легальный способ увильнуть от малоинтересной и неувлекательной для Вас работы. Таким образом, суммарный интеграл Вашей личности тождественно равен лёгкому и грациозному отношению к жизни.

Пройти тест

Зеленый

Вы надежный друг, всем своим видом вызывающий доверие и внушающий убедительное чувство полной безопасности; более всего во взаимоотношениях ценит надежность, постоянство и созидательность; весьма терпелив и настойчив, однако не любит растрачивать силы и время впустую, а потому бывает непредсказуем в изменении своих решений и линии поведения. Склонны к непрекращающемуся развитию и росту, что может вредить вашим взаимоотношениям. Крайне серьезно относитесь к долженствованию и чувству ответственности из-за чего нередко оказываетесь в изоляции от более непосредственных, спонтанных и необязательных друзей. Зеленый — черствый, самостоятельный, невозмутимый.

Пройти тест

Вы - Кнопочка Ё

Хрен вас найдешь. Вечно где-то носит.

Пройти тест

Цитаты в картинках

Ваше имя Твоя цитата:

все гадания на aeterna.ru

@темы: тесты

---

История другого мира. Глава 3.

Название: Longer then 400 years…
Автор: Thervin & Homura
Жанр: Vanil, drama
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Фума Котаро/Маэда Кейдзи; Чиаки Сюхей/ Косака Дандзе
Предупреждения: Said story, crossover – Mirage of Blaze (Призрачное пламя)/Basara (Эпоха смут); OCC; yaoi.
Отказ от прав: стандартный.
Просьба: «Занимайтесь любовью, а не войной» !

Глава третья. "Sex mode"

 Фума Котаро 

P.S. На самом деле никто точно не знает как выглядит ниндзя клана Фума, но как-то так.

 Маэда Кейдзи 

 Чиаки Сюхей 

Прекрасный солнечный день, конец лета. Мацумото. Городской парк.
В жизни Маэда Кейдзи много таких и все они одинаково хороши. И выглядит он соответственно: не меркнущая улыбка на лице; джинсовка с обрезанными рукавами, поверх белой майки с изображением странных грибов; в темные дреды вплетены перья и разные цветные бусины. Серые потертые джинсы подвернуты до середины икры. А в завершении всего белые кеды с черепушками.
Уже пахнет прелыми листьями, но Кейдзи кажется, что повсюду пахнет драпом, и Чиаки, который вот уже минут 15 сидит молча и смотрит прямо перед собой…
«- Медитирует…» - думает Кейдзи.
…начинает слегка напрягать.
- Эй, Чиаки, посмотри на того парня у него хвост как у коня, может и член у него такой же!? – при этом делая указующий жест, он даже сам поворачивает голову Чиаки в нужную сторону.
В парке было полно народу. По большей части парочками и веселящиеся, так что Котаро мягко говоря выделялся на общем фоне. Но не смотря на отсутствующее выражение лица он сюда пришел вроде как по делу. Дело сидело на лавочке, тупило и называлось Чиаки. Пока что Фума не рвался к нему, время еще было. Но тут сидящий рядом тип показал на него пальцем. А за такое можно и руки лишиться.
Котаро приподнял бровь и вопросительно кивнул, мол "чего надо, придурки?"

Чиаки произнес абсолютно равнодушным голосом:
- Мне это не интересно. Веди себя прилично, если не хочешь огрести прямо здесь. Сначала он него, а потом от меня за то, что прервал мое созерцание.
В то время пока Чиаки медленно выдавал свою тираду, Кейдзи успел улыбнуться и подмигнуть парню с хвостом.
Фума неторопливым шагом направился к лавке. Остановился буквально в шаге от Чиаки и его приятеля.
- У твоего друга нервный тик или он просто так рад меня видеть?
Под настроение Кейдзи кадрился ко всему что движется, не имея при этом какой-то определенной цели. Чиаки в общем было на это наплевать, но иногда раздражало. Особенно когда тот, не долго думая, тащил нового знакомого полюбоваться видом с балкона его квартиры, что обычно заканчивалось бурным сексом. Тогда Чиаки развлекался тем, что пытался по стонам определить, кто сегодня сверху.
«- Что б тебя, Кейдзи, придурок…»
- Вот у него и спроси, мне почем знать, - Чиаки пожал плечами, но внутренне напрягся, почувствовав силу человека, стоявшего перед ним.
- Сомневаюсь что он умеет разговаривать, а не только мычать и угукать, - Котаро наклонился, так чтоб его лицо было на одном уровне с лицом Кейдзи. - Не говоря уже о том что он накурился вдрызг.
Руки Фума держал в карманах, и, что называется, ничто не предвещало беды.
Кейдзи моргнул, пропустив оскорбление мимо ушей, его вообще было трудно задеть.
- Я Кейдзи, а это Чиаки, дунуть не хочешь, а то хмурый ты какой-то? – улыбка стала более ехидной, а в дредах заиграло солнце, отражаясь от всех глянцевых поверхностей.

- А у тебя этого добра по всем карманам небось... - Котаро ухмыльнулся, усаживаясь на траву, перед Кейдзи. - Ты похож на хиппи, а значит должен быть набить травой под завязку. Дитя цветов, тоже мне...
Чиаки мысленно вздохнул и приготовился навести ментальный морок.
«- Этот дурак даже не чувствует, что перед ним перерожденный.»
Но к счастью вмешательства не потребовалось, опасный парень, то ли был сражен обаянием «дитя цветов», либо… на этом мысль пока что заканчивалась.
- А то ! - выдал Кейдзи, протягивая парню уже забитый косяк, продолжая при этом его бесцеремонно разглядывать. Он никогда не умел скрывать своего интереса.
Котаро совершенно спокойно взял косячок из рук этого ходячего безобразия, сунул в рот и только потом, похлопав себя по карманам, вспомнил, что давно не носит с собой ни зажигалки ни спичек.
- Огоньку добавь сверху, - он потянулся вперед всем телом.
Кейдзи щелкнул зажигалкой, подождал пока тот затянется, а потом шутливо повалил его на траву рядом, легко пихнув плечо, пока тот отвлекся на ощущения.
- Так приход лучше, - типа оправдал свое действие Кейдзи. – Как звать-то тебя «хвостатый»?
Кейдзи всегда выглядел как хиппи или проще – как полный придурок. Вечно улыбающийся, нехило накаченный парень смотрелся странно, рядом аристократического вида молодым человеком в дорогих очках в тонкой оправе и идеально уложенными волосами. Но вот это Чиаки не напрягало вовсе, потому что по сути, Кейдзи был единственным, кого он мог выносить рядом с собой. Да и что говорить, его компании тоже мало кто был рад. Короче Чиаки называл «это» словом «друг».
Растянуться на траве было не такой уж и плохой идеей, к тому же Кейдзи с легкой руки Котаро устроился рядышком.
- Лучше, говоришь? - он даже не придерживал самокрутку рукой, попросту зажав ее зубами и говорил. выпуская дым и больше всего напоминая довольного жизнью дракона.
- Небо сегодня хорошее, глубокое… Да, Чиаки? - он усмехнулся и выпустил к облакам еще одну струйку дыма. - Меня зовут Котаро, но это имя ничего не значит.

Кейдзи был абсолютно не против и даже подвинулся поближе, и прикрыв глаза, растянулся на спине.
«- Это имя что-то да значит, - подумал про себя Чиаки, - и я это узнаю. Я узнаю, кто ты, Котаро.»
Чиаки нехотя повернул голову в их сторону:
- Я вижу, вы нашли друг друга, а я, пожалуй, пойду.
Больше всего ему не хотелось сидеть тут и отводить проходящим людям глаза от парочки геев. В такие моменты он почему-то резко забывал о том, что сам периодически принимал душ вместе с Кейдзи, и даже пару раз находил его с утра в своей пастели.
Оказалось так и правда лучше. Особых изменений Фума не заметил, но дышаться стало легче и даже окружающий шум не так раздражал. Да и циркач этот тоже. К тому же все вышло именно так, как они договорились, и это при том что сам Котаро и пальцем не пошевелил для этого.
- Он всегда такой нервный? - Одну руку он заложил за голову, а второй, стряхнул пепел на траву.
Не дожидаясь ответа, Чиаки поднялся и направился в неизвестном направлении. Хотя лично для него оно было вполне определенным, он собирался домой спать и надеялся на то, что Кейдзи не притащит этого Котаро в ближайшие пару часов. А кто сегодня будет сверху он и так знал.
«- Странный парень. Надо показать его Наое или Харуе, но их нет в городе. Не у Косаки же спрашивать. Чиаки фыркнул. Косака – еще одна головная боль…»
- Да нет, просто любит одиночество. Эй, постой, Чиаки, а кто же нас прикрывать будет!
Он приподнялся на локте:
- Ну, а мы чем займемся?
То ли под действием тетрогидроканабиола, то ли в силу своей природной ебливости, Котаро казался Кейзди весьма привлекательным, и ему уже не терпелось проверить догадку по поводу члена.
Но то, что к Чиаки идти не стоит, это он все таки понял.
- А нас так уж надо прикрывать? Тебе не терпится уже чем-нибудь заняться.... - Котаро потянулся всем телом и покосился на Кейдзи, ухмыльнувшись. - Куда ты так торопишься, горит у тебя там что ли?
Где "там", судя по взгляду Фумы было вполне понятно. Как и то, что Чиаки вернется домой и нос к носу столкнется с Косакой. План был выполнен, так что можно было и отдохнуть.
Кейдзи разочаровано фыркнул, но униматься не собирался:
- Не то, что бы я торопился… - он провел ладонью по прессу Котаро, и издал неопределенный вздох.
Следующим движением он собирался просунуть руку под толстовку, чтобы ознакомится с его телом получше.
Котаро перехватил его руку перед тем как она полезла туда, куда ей пока соваться не разрешали.
- Поехали, одуванчик ты... коварный, - он едва удержался от того чтоб не засмеяться и поднялся на ноги. - Ты я так понимаю домом не отягощен, так что приглашаю в гости.
Фума протянул Кейдзи руку, помогая подняться на ноги.
- Клево! – Кейдзи сгреб его в свои нехилые объятия. – И дурь еще есть!
«- И Чиаки мне спасибо скажет… шучу конечно, он редко произносит это слово.»
Как ни странно Кейдзи никогда не влипал ни в какие неприятные истории. Поэтому он мог просто ехать туда куда везут, и ни о чем не задумываться.

***

В квартире Чиаки ждал не особо приятный сюрприз. Уж как он сюда попал…
…но сейчас Чиаки лицезрел на своем диване Косаку, развалившегося в вальяжной позе с бокалом вина в руке.
- Привет! Давно не виделись, Чиаки.
- Вот столько бы, а лучше и подольше не видеться. Какого хрена ты вообще тут забыл? – недовольно и холодно произнес Чиаки, плюхаясь в кресло напротив.
Косака элегантно отпил из бокала:
- Я знаю то, чего не знаешь ты….
- Вполне могу такое предположить, учитывая твою дьявольскую осведомленность и умение совать нос в чужие дела.
Голова начинала неприятно гудеть, его окончательно попустило, от вида неприлично припухших губ Косаки, касающихся стекла.
- От меня-то тебе что требуется, я ведь ничего не знаю, - Чиаки испытывающее смотрел Косаке в лицо, стараясь не упустить и миллисекундных изменений его выражения.
- Ну, например ты мог бы… - Косака потянулся за спину и извлек треххвотсую плетку. Взмахнул ей и кинул Чиаки.
Тот поймал и взглянул с удивлением:
- Косака, ты что, совсем охренел. Кокаин первосортный попался? Ты хочешь, чтобы я тебя выпорол? – брови Чиаки слегка приподнялись.
- Да, а чем тебе эта идея не нравится? Ты ведь зол на меня что я к тебе вломился, у тебя есть возможность меня наказать, - Косака потянулся всем телом.
- А можно я тебе просто морду набью?
- Это не эстетично… - Косака поставил бокал на пол и начал раздеваться. Длинный пиджак, черная рубашка, узкие брюки – все полетело на диван, обнажая его совершенное тело.
Чиаки не очень-то любил трахаться с парнями, но эстетизм не был ему чужд. Но эта плетка в руках, и…
… ледяное спокойствие Чиаки, который подчинил себе свой член не хуже своей силы, пошло трещинами.

***

Управлять мотоциклом все под той же травой, да еще чувствуя, как тебя беззастенчиво лапают, это то еще приключение. Но Котаро не был бы синоби, если бы не выдержал такой пытки. Зато эти кейдзивские обнимашки не вызывали ни у кого повышенного внимания - иначе просто не удержишься на двухколесном монстре на такой скорости.
- Мммм… какой ты твердый, такой же как я. Мне кажется, ты восточными единоборствами занимаешься? А Котаро? – почти кричал Кейдзи ему в ухо. – Покажешь мне пару приемов?!
Он прижимался к Котаро так сильно, что тот не мог не чувствовать, что у него стоит.
Он откинул дредластую голову назад и заорал во всю глотку:
- Йохооо! Банзай!
В квартиру они ввалились уже не глядя. По крайней мере отпирал дверь Фума на ощупь, второй рукой дергая Кейдзи за дреды и порываясь укусить за ухо.

***

Кейдзи смеялся и ловко уворачивался, не переставая при этом лапать Котаро за все, до чего дотягивались руки.
- Какой ты горячий! А сначала отмороженным каким-то казался, но я-то чувствую людей, какие они на самом деле, - его рука потянулась к ширинке.
Потянуться-то Кейдзи успел, а вот дотянуться - нет. Котаро в этот момент как раз решил каким именно образом будет легче всего уложить это лохматое существо в горизонтальное положение, а потому просто подтолкнул Кейдзи к дивану так, что подлокотник попал ему под колени, и вынудил грохнуться на подушки.
- Чувствует он... глюки у тебя, - Фума фыркнул, стоя у дивана и задумчиво рассматривая только что стянутую толстовку. Потом бросил ее за плечо и расплылся в улыбке.
- Так на чем мы остановились?
Кейдзи склонил голову на бок, прикусил губу и облизнулся, скользнув взглядом по обнаженному торсу. Зацепившись ногами, он приподнялся, чтобы стянуть с себя джинсовку и футболку. А потом, уцепившись за пояс джинс, потянул Котаро на себя:
- Так ты покажешь мне какой-нибудь хитрый прием, а ниндзя? – Кейдзи назвал его «ниндзя» просто так, что-то в движениях Котаро навеяло ассоциации.
- Если будешь себя хорошо вести... - сегодня настроение у него было на редкость хорошее. Котаро позволил себя не уронить, но по крайней мере согнуть так, что волосы теперь щекотали кожу его гостя. А сам Фума этим бессовестно пользовался: одной рукой упирался в плечо и довольно явно подавался вперед, так чтобы основательно потереться о пах и заодно дразняще провести волосами по груди. И все это, с энтузиазмом борясь с ремнем и молнией на джинсах Кейдзи.
- Я не знаю что в твоем понятие «хорошо себя вести»… ммм… но я очень постараюсь, - Кейдзи активно помогал стягивать с себя джинсы, подмахивая задом.
Его разморило от травы, возбуждения, запаха тела Котаро, и невыносимо приятных прикосновений его шевелюры с груди.
- Может еще дернем по паре тяжек? – с придыханием, хрипло, не отпуская прикушенной губы.
- Мммм... хорошо. - Котаро отодвинулся и обойдя диван устроился рядом, а подумав и вовсе уложил голову Маэды себе на колени, запуская пальцы в дреды и перебирая их, как игрушки. А там и до поглаживаний за ухом дело дошло. Определенно - трава влияла на Фуму очень благотворно, вытаскивая из него что-то человеческое, спрятанное очень глубоко.
- Доставай свою чудо траву.
Кейдзи почти мурлыкнул что-то невнятное, в знак того, что ему все очень нравится, и не глядя, потянулся к своей джинсовке. Рука вернулась вместе с очередным косяком и зажигалкой. Он сунул косяк в рот, прикурил и единожды затянулся.
- Наклонись, парик пущу. Это такой фокус, - он задорно улыбнулся Котаро.
Потом перевернул косяк и вставил в рот обратной стороной.

***

Пока Косака раздевался, рука Чиаки рефлекторно сжимала рукоять плетки.
Полностью обнажившись, Косака повернулся к нему спиной и забрался на диван. Уперевшись руками в спинку, он выпрямился, сжав бедра.
- Можешь начинать….
Слова Косаки отдались в ушах словно змеиное шипенье.
«- Нет, похоже, еще не совсем попустило,» - он замахнулся и нанес первый удар, тот пришелся поперек спины, чуть задевая ягодицы. На гладкой коже появился красный след. Косака негромко вскрикнул.
- И так, что ты хотел мне рассказать?
Чиаки понимал, что этим своим поступком он перешагнул последнюю stop-линию в своей личности: Он ублажал мазохиста.
Из любопытства, и не только.
Он представлял свой член между исхлестанных им же ягодиц, и ему нравилась эта перспектива.
«- А что если нарисуется Кейдзи? Плевать. Он не знает, кто такой Косака… и он приемлет все формы сексуального удовлетворения.»
Еще удар – на этот раз полоса пересекла ягодицы точно параллельно полу.
- У Кагеторы появилась конкуренция, - после очередного стона произнес Косака, своим невообразимо сладким голосом.
- Да что ты такое говоришь, не уж-то Наое одумался, и плюнул на свою затею?
Еще удар.
- Ммм…, - почти всхлип. – Ниндзя, работающий на Дате.
Удар, по ягодицам, задевающий бедро.
- Датэ? Датэ Масамуне? Имя!?
- Сарутоби Саске.

***

- Это тоже какой-то крутой прием, да? - Котаро улыбаясь наклонился, не забывая поглаживать Кейдзи - на этот раз уже пальцами по шее.
Когда ему в лицо ударил дым. Фума по привычке зажмурился. Только через секунду-другую, он наклонился еще ниже и буквально вытащил косяк изо рта Кейдзи совместив это с неким подобием поцелуя. Затянулся. жадно глотая дым, стряхнул пепел на пол и еще раз поцеловал, на этот раз уже куда более основательно.
- Угу, - промычал Кейдзи ему в губы, обнимая за шею, притягивая ближе, чтобы не уступать в жадности губ.
Кейдзи как всегда наслаждался. Еще один безоблачный день в жизни любимца придурочной Фортуны, Маеды Кейдзи.
Он начал слегка постанывать, ловя цветные образы под полу прикрытыми веками. Во власти дурмана, инстинкта и удовольствия…

***

Имя ничего Чиаки не говорило.
«- что могло понадобиться Датэ Масамунэ от Наое. Вопрос интересный.»
Косака чуть прогнулся в пояснице, подставляя под плеть ягодицы. Чиаки приноровился и наносил удары чаще и точнее, с характерным хлестким звуком. Косака то вскрикивал, то стонал, прикусив губу. Он явно испытывал удовольствие, и можно было спрашивать еще.
- Зачем Дате подложил под Наое своего человека. Что ему нужно?
- Он хочет помириться с младшим братом. Он рассчитывает на Кагетору.
«- Этот щенок еще не готов быть Кагеторой, я до сих пор не уверен, что он вообще Кагетора.»
Серия сильных, болезненных ударов. Косака всхлипнул, но ничего не возразил.
- Ты знаешь человека по имени Котаро?
- Нет.
- Высокий, крепкий, длинные черные волосы?
Плеть остановилась.
Косака застонал, от разочарования.

***

Котаро всерьез начинало казаться, что до этого дня от только тем и занимался, что курил и целовался с незнакомыми мужиками. Самое интересное - его это неимоверно смешило, по доброму так, заставляя растягивать губы в улыбке, совсем не отвлекаясь от поцелуя, который становился все более сладким. Захватывать в плен чужие губы, поддевать языком зубы, стараясь пробраться глубже и движением языка намекнуть на что-то явно большее, чем просто поцелуи. Ну и рукой, запущенной в джинсы тоже подсказать, слегка.
Кейдзи вывернулся и сел на кровати, облизнул губы, потянулся к руке Котаро, и затянулся прямо из его пальцев. Тряхнул головой и, наконец, сделал то что давно хотел – расстегнул ширинку на его джинсах.
Он неторопливо высвободил уже вполне возбужденный член:
- Ну не как у коня, но мне нравится, - чуть слышно шепнул себе под нос Кейдзи, и склонился, обхватывая головку губами, собираясь на деле продемонстрировать дарования «детей цветов». Он почти не помогал себе руками, губы сжимали член плотным кольцом и скользили вниз до самого основания. Его руки растягивали пояс джинс, освобождая пространство для маневра. Член Котаро погружался глубоко в глотку Кейдзи в хорошем темпе, не вызывая у того никаких видимых затруднений.
Услышав такой комплимент Котаро едва удержался чтоб не захохотать, но все же сдержал рвущийся наружу смех - получился не то рваный вздох, не то стон пополам с всхлипом, но по крайней мере не лошадиное ржание, на которое его пробивало. Да и последующие ощущения оправдали Кейдзи целиком и полностью.
- Ха... с конем, милый, ты бы не справился... - ладонь устроилась на затылке Маэды, но вовсе не для того, чтобы руководить. В кое то веки Котаро мог просто расслабиться и получать удовольствие, благодарно поглаживая Кейдзи по голове, как любимую домашнюю зверушку, забравшуюся на колени.
Он прикрыл глаза и затянулся последний раз, добивая косячок. Ладонь переместилась на спину, поглаживая Маэду вдоль позвоночника, постепенно перемещаясь к ягодицам.
- ммм…? – Кейдзи прервал свое занятие и разогнулся. Посмотрел на Котаро шальным взглядом. Потом поднялся с дивана, и молча начал избавлять себя он оставшейся одежды, продолжая смотреть в глаза, поглаживая себя по груди и бедрам. Закончив, он выпрямился в полный рост, демонстрируя свое тело, слегка откинув голову назад. Он был похож на похотливое животное, неизвестного науке вида.

***

- Даже не думай мне врать. Я, также как и ты, владею телепатией.
Он провел хвостами плетки по его ягодицам.
- Если не скажешь, я оставлю тебя без сладкого, Косака. Ты ведь не хочешь, чтобы я остановился?
- Нет, - совсем тихо, громче. – Котаро ниндзя из клана Фума. Подчиняется только главе клана Ходзе.
- Что он здесь делает?
Удар.
- Это я его попросил по старой дружбе, чтобы он укурка твоего ненаглядного отвлек, дабы не мешался. Не волнуйся, он с ним ничего не сделает.
- Да я и не волнуюсь. Кейдзи большой мальчик сам разберется. Что-то еще, Косака?
Волосы Чиаки пришли в полный беспорядок, рубашку и очки он снял и кинул в кресло.
Чиаки вспоминал, где Кейдзи держит смазку и презервативы. Ему уже не терпелось прижаться к этому заду, оказавшись внутри.
Особенно удачный удар, поверх предыдущего. Вскрик.
- Нет, я все рассказал.
- Верю.
Кажется, Косака начал немного выматываться, рука у Чиаки была тяжелая.
- В таком случае… - Чиаки вспомнил, где лежат резинки. – Не двигайся. Стой так.
Он пошарил в верхнем ящике стола и достал, то, что искал; подошел и обхватил сзади, сцепив руки замком на его груди, сжал.
- Полагаю, что «продолжение банкета» также входило в твои планы, Косака.
Он до крови прикусил его за шею. - Тогда продолжим!
В нем еще оставалось некоторое холоднокровие, но он чувствовал, что теряет контроль.
Он стянул джинсы ровно настолько, чтобы была возможность надеть резинку, смазал свой член и залез на диван к Косаке. Раздвинул его колени, потом ягодицы и вошел одним движением, прижавшись к его горящей коже своей прохладной грудью. Косака закричал в голос, но вырваться не попытался.
- Это ведь хорошо, что тебе больно, да? – Чиаки не стал выжидать, он сразу начал двигаться, каждым новым толчком вызывая новые стоны и всхлипы. Он видел, как сжались руки на спинке дивана, и как побелели костяшки.
Чиаки двигался в нем, придерживая за бедра, его взгляд скользил по хаотичным багровым линиям на спине и ягодицах. Это было даже сверх эстетично. Он чуть замедлил темп и входил лишь на треть, выходя почти до конца.
Он уперся Косаке ладонью в спину, чтобы тот оперся на локти и шире расставил колени. Тот подчинился и Чиаки продолжил экзекуцию. Тело Косаки уже легко впускало его внутрь и он уже не останавливался, до того момента, пока не кончил без единого звука ему на спину, поспешно стянув с себя резинку. После чего он снова натянул на себя джинсы, застегнул молнию и плюхнулся в кресло, чтобы отдышаться.
- Чем больше тебя узнаю, Косака, тем больше поражаюсь. Что же ты за человек такой?
«- Это было занятно…»
- А разве это важно…, - равнодушно произнес тот и слез с дивана поморщившись, начал одеваться еще до того, как Чиаки успел сказать ему, чтобы он убирался.
- Еще увидимся, - отсалютовал Косака уже в дверях, и Чиаки явственно ощутил, что прецедент будет иметь далеко идущие последствия.
«- И почему я сразу не выставил его за дверь? Захотелось погорячее?»
С этими мыслями он направился в душ.
«- Хотел бы я видеть лицо Наое, когда он узнает… , Чиаки хмыкнул, - а ведь он обязательно узнает, не так ли Косака?»

***

Котаро следил за этим самопальным стриптизом не отрываясь. Хмурился, кусал губы так и норовящие расплыться в улыбке, а когда Маэда закончил раздеваться, одним движением поднялся с дивана и оказался рядом с ним: одной рукой обхватил за пояс, крепко прижимая к себе и удерживая, а второй вцепился в волосы, заставляя еще сильнее запрокинуть голову чтобы поцеловать в шею, оставляя синяки и следы зубов на коже.
Кейдзи прижался к нему пахом, притянув за ягодицы, потерся; потом изогнулся, следуя движению руки Котаро, предоставляя Котаро возможность выразить свою страсть. Котаро в общем тоже походил на животное…
Он тихо засмеялся, вывернулся и поцеловал Котаро в губы, обхватив рукой за шею, вторая рука прижала их тела ближе. Кейдзи чувствовал кожей пульс и не мог понять, чей это пульс. Слишком много всего в крови, слишком быстро сердце разгоняет ее по сосудам…
Котаро может быть и вправду был животным. Только очень давно, в самой первой из своих прошлых жизней. Может быть по этому, от укусов он перешел к зализыванию собственных меток на коже, зарывался носом в волосы и вдыхал запах от которого кружилась голова.
Было совершенно ясно, что долго вот так они не простоят, а если попробуют шагнуть к дивану, или хуже того к кровати, то непременно что-нибудь разобьют, а то и сами разобьются.
Фума зарычал, тихо, но вполне себе угрожающе, как намек на то, что сейчас не стоит ему перечить, и потянул Кейдзи вниз, на пол, который сейчас раскачивался под ногами не хуже водяного матраса.
- … угу, - промычал ему в губы Кейдзи и ловко переместился в положение лежа, не прерывая поцелуя. Он и не собирался возражать, для него это было само собой понятным, что стоя, продолжить будет неудобно.
Котаро он разместил на себе, ухитрившись просунуть руку между их мощными телами. Обхватив ладонью оба члена, он начал двигать рукой, глубоко вдохнул и простонал, чуть прикусив губу Котаро.
Если любитель забористых косячков хотел так легко отделаться, то он глубоко ошибался насчет Фумы. После пары движений ладонью, синоби оттолкнул его руку, и вклинился коленом между ног, заставляя раскинуть их пошире. И никаких намеков, все действия прямо говорили о том, как собирался Котаро продолжить этот вечер и в какой роли видел своего сегодняшнего гостя.
Вряд ли Фума позволит ему уйти, даже если тот внезапно этого захочет.
Кейдзи немного удивился резкой перемене настроения, устроился поудобней, и потянулся к своим шмоткам. В карманах Маеды вообще много чего интересного можно было обнаружить, а уж предметы первой необходимости…
…помимо травы….
были там всегда!
«- Надеюсь он не имеет ничего против…» - он протянул Котаро смазку и презерватив.
Котаро удивленно приподнял бровь получив такой вот подарочек. Ну что поделать, не пользовался легендарный синоби эпохи Эдо такими вот штуками. Фума недовольно ворча отодвинулся от Кейдзи, сел, подобрав под себя ноги, и чрезвычайно задумчиво и флегматично принялся рассматривать новые предметы обихода и вертеть их в руках, принюхиваться.
- Ну и что это за херня такая? - Он сейчас напоминал ребенка или звереныша: только что на зуб не попробовал.
- Эээ… - наверно впервые в жизни Маэда Кейдзи получил культурный шок, не зная чем крыть. Он сел на полу, оперевшись на руки, но интереса вовсе не потерял. Поскольку подробные объяснения могли напрочь испортить весь кайф…
…сознание Кейдзи было устроено так, что всегда находило самые простые и оттого эффективные методы. В своей области естественно.
- Ну, это тоже фокус такой, - он забрал из рук Котаро резинку, вскрыл упаковку и отработанным движением развернул силикон на его члене, пользуясь тем, что тот был увлечен наблюдением. Потом в ход пошла смазка. Делал он все быстро и естественно. После он смазал себя и принял предыдущую позу. Он лег на спину и раздвинул бедра, придерживая их руками.
- теперь можно продолжать! - Маэда подмигнул и облизал губы.
- Чувствую себя идиотом. - Котаро вздохнул, навис над Кейдзи, упираясь руками в пол по разные стороны от его лохматой головы. - Я раньше как то обходился без этого. А ты, что, такой особенный?
Он чуть склонил голову набок, внимательно рассматривая лицо этого фокусника и, не торопясь, попробовал протолкнуться. Получалось кстати внезапно легче чем обычно... но Фума был не против трудностей, они в общем то и делали жизнь интереснее.
- Так приятнее! - ответил Кейдзи, как наиболее очевидное.
«- Особенный? Что он имеет в виду?» - он быстро поцеловал его в губы и насадился на него до конца, подавшись назад. Он застонал и прикрыл глаза, не особо рассчитывая на гуманность Котаро, человек, не знающий о смазке…
- ты мог бы не торопиться… ну сначала…
- Хм... Прияяятнее... да? - Котаро в некоторой степени очень любил людей. Например, вот так как сейчас - на каждое слово резко поддавая тазом вперед, благо смазка действительно позволила пропустить несколько ступенек разом.
- Я и не тороплюсь, - эти слова он говорил уже в поцелуе, на минутку выпуская губы Кейдзи которые уже успел изрядно искусать.
Под «не торопиться» Кейдзи имел в виду немного другое, но ничуть не возмутился, просто стонал громче обычного, и сильнее вцепился в бедра Котаро, когда тот начал двигаться в нем.
В Котаро чувствовалась сила, и Кейдзи находил возбуждающим ей подчиниться. Через пару минут уже забыл про «фокусы» с резинкой и смазкой.
Его руки поглаживали Котаро по спине и бедрам, мысли перешли в ощущения, а ощущения как обычно были приятными.
Поглаживания эти Котаро, смешно сказать, воспринял и правда как конь, то есть как подбадривание. А потому взял конечно не с места в карьер, но глубину и темп ударов явно изменил на большие.
Даже целовать перестал, не собираясь отнимать кислород. Вместо этого Фума мазнул губами по шее, отвел волосы и провел языком по кромке уха своего нового приятеля. И сам уши навострил, готовясь уловить любой вздох чуть отличающийся от остальных. любое движение тела. Сейчас он пока еще изучал Маэду, на практике, опытным путем.
Наконец, Кейдзи смог нормально вдохнуть.
Стонать в таком темпе было сложновато, поэтому он только резко выдыхал, переместив руку на свой член, другой он обхватил руку Котаро, чтобы его тело не перемещалось от каждого толчка.
«- это нечто…» - с легким восхищением удивлялся Кейдзи своему партнеру. « - Интересно он всегда такой, или просто давно не было секса…»
Похоже что Кейдзи все это действительно нравилось. А то ведь были и те кто жаловался или вовсе считал Фуму маньяком и садистом, только о себе и думающим. А он просто не умел по другому, привычка если хотите знать.
Сам он к такому темпу привык, так что и не запыхался особенно. Но через несколько минут Котаро решил сменить положение. Ну так, чуточку.
Выпрямившись, он фактически уложил Маэду себе на колени, так что спиной фокусник все еще лежал на полу, а вот его бедра и зад вполне удобно (для Фумы, разумеется) расположились на коленях синоби. И теперь ему уже абсолютно ничего не мешало почти полностью выходить из тела своего партнера лишь для того чтобы резким толчком врубиться в него до упора.
Почему то Котаро захотелось чтобы этот вечно улыбающийся травокур кричал и задыхался. По доброму так хотелось, не от боли как это бывало с ним, а от удовольствия.
Кейдзи громко застонал, почти вскрикнул, затем приподнял свое тело на руках, немного увеличив себе свободу действия.
Пытаясь не потерять равновесие, Кейдзи как мог, отвечал на его движения. Ощущения в теле зашкаливали, Маэда часто дышал приоткрытым ртом, сглатывая и облизывая губы. У него уже начинало першить в горле от собственных стонов, но просто заткнуться он не мог. Его не часто трахали с таким энтузиазмом. С одной стороны ему не хотелось останавливаться, с другой - у него затекли руки:
- Может, сменим позу? - предложил Кейдзи.
Ответная реакция со стороны Кейдзи, которая не заставила себя ждать, очень удивила Фуму. приятно так удивила. Ну что поделать, если чаще всего в постели с ним никто, упаси духи, не пытался проявлять инициативу. А то еще воспримет как соперничество, и в прямом смысле затрахает.
Но оказалось это даже приятно. И вообще Маэда открыл для Котаро много нового.
Наверное по этому он никак ему не препятствовал и даже помог, притянув к себе ближе, и усаживая себе на бедра - так руки у него точно должны отдохнуть.
Кейдзи обхватил руками его шею, а Котаро продолжил насаживать его на свой член поддерживая под бедра, тем самым полностью лишив его инициативы.
Котаро был действительно силен, если он мог, не напрягаясь удерживать его вес, при этом активно перемещая его тело. Это определенно вызывало у Кейдзи уважение и даже легкую зависть, не говоря уже о том, что это было приятно само по себе.
К сожалению, долго все это продолжаться не могло. В том числе и потому что у Котаро давненько никого не было, и он немного позабыл о том, как следует распределять силы чтобы продлить удовольствие.
Маэду он снова уложил на спину. можно даже сказать аккуратно и бережно. Вышел из него, заодно стаскивая с себя резинку и за пару движений рукой, кончил, завалившись на бок и прикрыв глаза свободной рукой.
Через минуту или около того, Котаро приоткрыл один глаз, покосившись на Кейдзи и ухмыльнулся, положив ладонь ему на живот.
Кейдзи был слегка разочарован завершающей стадией, и воспринял это как предложение закончить самому. Он обхватил свой член рукой и стал ритмично двигать ей вдоль верхней части, задевая головку.
Маэда лежал, растянувшись на спине на полу рядом с Котаро; глаза закрыты, веки подрагивают.
Когда его живота коснулась ладонь, Кейдзи кончил.
Несколько сокращений и его тело полностью расслабилось.
- Класс! - выдохнул он.
- Сожалею, что все вышло так... быстро. - Не иначе трава еще не отпускала, иначе черта с два стал бы Котаро о чем бы то ни было сожалеть. Фума по кошачьи боднул Кейдзи лбом в плечо, мол не спи, замерзнешь.
- Не лежи на полу. Здесь холодно, не хочу чтоб потом этот твой Чиаки катил на меня бочку из-за того, что ты умудрился простудиться. - А самому лениво так. И подниматься и топать в душ, хоть и надо, но так не хочется.
- Забей! - Кейдзи сел на полу. - Не важно сколько, главное «как»! У меня еще дела, я пойду.
Он подтянул к себе свои вещи, поднялся на ноги и начал одеваться.
- Увидимся еще! Удачи, - Кейдзи улыбнулся напоследок и скрылся в коридоре.
Нужно было зайти в магазин, ибо еда закончилась, а Чиаки не будет рад засыпать на голодный желудок.

***

Вернувшись из душа, Чиаки первым делом протер обивку дивана, он не с проста предпочитал кожаные диваны, обработал антибиотиком из распылителя и убрал бокал, оставленный Косакой. Он прекрасно понимал, что его действия не смогут избавить от остаточной ауры, которую он ощущал и которая была ему неприятна. У него было странное чувство - «кажется, мной попользовались.» Это приводило в ярость.
В замке щелкнул ключ.
- Уже вернулся, придурок, - по привычке недовольно произнес Чиаки, почувствовав внутри облегчение.
Как ни странно, но Кейдзи выглядел слегка озадаченным.
- Что случилось? Деньги на кредитке закончились?
- Странный парень этот Котаро…! - сходу ответил Кейдзи, швыряя Чиаки банку холодного пива.
Затем он поставил пакеты на пол и принюхался.
- У тебя был гость, один, и я его знаю, - Чиаки передернуло.
Да, Кейдзи не мог чувствовать ауру, но прекрасно компенсировал другими способностями.
- Это Косака!? А я думал, что ты его терпеть не можешь… - Кейдзи заговорчески подмигнул и направился на кухню готовить ужин.
- Кстати, я купил твой любимый чай!
На ужин намечалась жаренная рисовая лапша с мясом.
Оставшись в гостиной в одиночестве, Чиаки включил «плазму», переключил на платный музыкальный канал и развалился в кресле.
Пиво было ледяным. Он аж фыркнул от удовольствия.
Надо было признать, что Кейдзи прекрасно справлялся со всеми хозяйственными вопросами, заниматься которыми Чиаки просто считал ниже своего достоинства. У них не было никакого уговора на этот счет, просто придурок Маэда и это считал вполне естественным.
Чиаки же был вечно всем не доволен, постоянно называл его идиотом, предлагая при этом убираться на все четыре стороны. Он делал это потому, что ему так хотелось и потому что его «друг» всегда пропускал его брюзжание мимо ушей и просто улыбался в ответ, пожимая плечами. Если же Кейдзи отсутствовал больше суток, Чиаки начинал нервничать и жутко бесился, если кто-то это замечал. Он запрещал себе думать о том, что будет, если в один прекрасный день Маэда с такой же теплой улыбкой ответит:
«- Не волнуйся, Чиаки, завтра я уезжаю в Киото со своим новым парнем.»
Ну, или что-то типа этого…
После ухода Косаки, Чиаки чувствовал себя особенно мерзко, поэтому в нем проснулось что-то типа совести, и иррационально захотелось боковым зрением видеть лохматую голову Кейдзи, который обычно устраивался с пивом на полу.
- Эй, если у тебя отходняк, забей на ужин! Давай ко мне, телек посмотрим.
- Все отлично! - отозвался Кейдзи с кухни. - Я хорошо провел время.
«- Вот ведь. Всегда он такой, и ведь знаю, что не врет. Но все же, что он имел в виду, когда сказал, что Котаро странный. Не мог же он почувствовать, что тот перерожденный?» Чиаки закурил.
Нет. Ему определенно не сиделось на месте, он вылез из кресла и направился на кухню. Кейдзи готовил, что-то тихо напевая себе под нос. Чиаки начал его осматривать на сколько это было возможно, не привлекая внимания.
«- Одежда не грязная, пару засосов на шее, никаких следов от веревок или порезов… - ничего необычного. Показалось.»
- И что этот, как его… Котаро?
- Напористый такой, как конь! - Маэда засмеялся, привычно не оборачиваясь.
«- Я не хочу, чтобы ты с ним трахался, чтобы ты близко подходил к ниндзя Фума, который ко всему прочему имеет дела с Косакой. Я сам идиот, и я не хочу, чтобы ты… Вот дьявол!»
- Ревнуешь? - стандартно пошутил Кейдзи.
- А что если так?! - неожиданно громко и резко выдал Чиаки, и покинул кухню.

***

Косака поморщился, садясь за руль своего белого Нисана. Кожу жгло, на еще и одежда неприятно липла к телу, не говоря уже о том, что сидеть, было не очень-то приятно, потому что Чиаки не особо с ним церемонился. Но игра определенно стоила свеч. Нужно было срочно ехать в Сендай, чтобы осуществить следующий этап своего плана. Квартира, где остановился Котаро, была как раз по дороге, он решил заехать к нему, чтобы принять душ и переодеться, за одно немного уменьшить дискомфорт в теле, поскольку за рулем предстояло провести не один час.

***

Проводив Кейдзи взглядом, пристальным таким, между лопаток - будто прицеливаясь для броска куная, Котаро нехотя поднялся и поплелся в душ. Чистота залог здоровья. или как оно там... в общем не важно.
Поплескаться вдоволь все рано не удалось - в дверь постучали. А он дурак возьми да услышь! Да еще и голос дурак подал, что мол сейчас открою, так что ниндзя клана Фума пришлось буквально на одной ноге, в одном полотенце на бедрах и мокрому насквозь прыгать по коридору чтобы открыть дверь.
Подъехав, Косака ментально прощупал здание - Котаро был на месте, а вот «шута» уже не было. Он постучал. Через некоторое время дверь открылась, и на пороге появился ниндзя прямиком из душа.
- Косака... аэ..м... ну, проходи. - Котаро даже растерялся немного. Этого типа он точно сегодня увидеть не ожидал. - Пришел спасибо сказать? Так вот, его на хлеб не намажешь.
- Скажи, какой цифрой должно выражаться мое «спасибо» и ты это получишь. - Косака улыбнулся одной из своих приторно-сладких улыбок и шагнул внутрь, очень неоднозначно оглядев Котаро с головы до ног. - Мне нужна твоя ванна на 20 минут, я уезжаю из города. И если тебе не понравился твой сегодняшний партнер, можешь его убить, мне бы это было приятно, - улыбка стала омерзительной.
- Я об этом подумаю. Но цену скажу тебе, когда ты вернешься сюда снова. Не хочу задерживать.
На самом деле Котаро не слишком хотелось, чтобы этот человек задерживался в его доме больше необходимого.
- Свое приятно ты уже сегодня получил. По походке видно. - Котаро отодвинулся, пропуская Косаку в квартиру и закрыл дверь.
Возвращаться в ванну ни вместе с ним, ни после Данзе ему совершенно не хотелось. Причем еще непонятно какой из вариантов был хуже. Так что Котаро направился на кухню и занялся своего рода колдовством - принялся варить кофе.
Ровно через 20 минут Косака появился в дверях ванной, он полностью переоделся и выглядел так, словно вышел из салона красоты. Как обычно безупречен.
Косака Дандзе покинул квартиру Котаро Фума, не прощаясь. Зачем? Ведь они не прощались все эти 400 лет.
Его ждал Сендай, вернее наоборот.

@темы: crossover, yaoi, Basara, Mirage of Blaze

---

Сон зимнего вечера...