[Homura Yamato no Kami]

***

Кен и Айя вместе заканчивали сервировку стола к ужину, как вдруг у Кена зазвонил мобильный.
-Да, да, нет, Как, когда, хорошо, Да. Да... конечно, токийский госпиталь я запомнил, да, да, завтра, хорошо. – Кен закончил разговор и швырнул мобильный на стол, словно тот в чем-то провинился.
- Кен, Что-то стряслось? – спросил Айя, удивленный его поведением.
- Нет, – буркнул Кен и с силой опустил тарелку на стол, так, что она разлетелась на мелкие кусочки и оцарапала руку Хидаки.
- КЕН! – Серьезно спросил Айя, подойдя сзади к явно напряженному сибиряку и легко приобняв его. Тот лишь нервно вздохнул и передернул плачами.
- Кен, - прошептал Айя у самого его уха. Хидака сдался.
- Какие-то ублюдки устроили потасовку на стадионе, мой друг – бывший игрок J-лиги, а сейчас довольно успешный букмекер – сильно пострадал, у него нет семьи, он в больнице и мой номер был у него в мобильном, я должен поехать и заполнить кое-какие бумаги. Он – без сознания. – Кен сжал руки в кулаки, Айя обнял его чуть сильнее, пытаясь успокоить.
- Завтра, Кен, завтра, – проговорил он нежно, - мы поедем к нему в больницу, заодно навестим Айю-тян, хорошо? – Абиссинец замолчал, ожидая ответа от Кена. Тот лишь робко кивнул. Айя легко поцеловал его в шею и пошел за аптечкой – порез на руке нужно было обработать.
Обработав руку Кена и убрав осколки, Айя, отправив Сибиряка за Бомбейцем, закончил сервировку стола и довольно кивнул сам себе.
За ужином все молчали, Оми выглядел подавленным, Кен – разозленным. Айя некоторое время молчал и спокойно ел свой рис, но потом ему надоело. И он, решив, что так дальше продолжаться не может, решил начать разговор, хоты обычно – это было не в его духе, но есть в такой напряженной обстановке было невыносимо.
- Оми-кун, как прошел поход по магазинам? – Спросил он, чуть улыбнувшись.
Оми удивленно взглянул сперва на Сибиряка, затем на лидера и рассеянно забормотал:
- Нормально, купил все по списку, ой, - осекся малыш, - Я ж елку забыл…- его глаза почти наполнились слезами, он ожидал, что Айя как минимум разозлиться.
- Ну, ничего, мы с Кеном завтра едем в город, - там и купим. – Спокойным голосом сказал Фудзимия.
-Хо-хорошо, - растерянно отозвался Оми и улыбнулся.
- Кен, а что у тебя с рукой? – спросил Оми, заметив повязку.
- Ничего, тарелку разбил, - осколок отскочил, – пояснил Кен, довольно сердитым голосом, заставив Оми грустно вздохнуть. – Ничего серьезного, скоро заживет, - добавил он гораздо доброжелательнее.
К концу ужина, Вайсс уже довольно бойко обсуждали предстоящий праздник, и настроение у всех явно улучшилось.
- А что там опять с Кудо твориться? – спросил Айя, убирая пустые тарелки в посудомойку.
Оми всхлипнул, его улыбка мгновенно погасла, сменившись дрожащими губами.
- Оми, - Айя повернулся к мальчику, в его глазах была обеспокоенность.
- Еджи сказал, что он больше не хочет быть Вайсс, он сказал, что нас больше нет, что он уйдет, начнет новую жизнь, без нас… - из больших синих глаз Бомбейца покатились слезы. – Айя-кун, Кен-кун, Вы ТОЖЕ так думаете, Вы тоже УЙДЕТЕ? Вы БРОСИТЕ ВАЙСС, МЕНЯ? – Оми выбежал из-за стола, не дождавшись ответа и убежал к себе.
- Ксо, Еджи, придурок, что он ему наговорил? – Взвыл Сибиряк, поднимаясь и отправляясь следом за Малышом. Айя скинул фартук и тоже направился к двери Оми.
- Оми-кун, Мы больше не Вайсс, но мы – друзья, мы не собираемся бросать тебя и Еджи, я думаю, тоже, - ты же его знаешь, у него всегда язык вперед головы... Ну, вспылил наш Кудо, с кем не бывает, – твердил за дверью свою мантру Кен.
- Оми, открой дверь, – сказал Айя спокойно, почти нежно, через несколько секунд Оми открыл дверь – заплаканный, всхлипывающий, выглядящий еще младше, чем был на самом деле.
Кен улыбнулся ему и взъерошил волосы, Айя неожиданно положил руку на плечо и чуть сжал... – Все будет хорошо, Вайсс живы, пока живы мы и наша дружба, – сказал абиссинец и Оми, всхлипнув, сгреб в охапку обоих. Кен и Айя погладили его по голове, обменявшись взглядами, а-ля «Кудо-покойник».
Виновник несчастий Оми появился ближе к полуночи. Еджи забрал покупки из такси и попытался пробраться в свою комнату незамеченным, но, Айя и Кен встретили его в небольшой гостиной.
- Еджи, что случилось? – спросил Айя холодным тоном, давая понять, что Кудо – влип.
- Ничего не случилось, я просто хотел немного подумать в одиночестве. – Отмахнулся Еджи.
- Еджи-кун, – серьезно продолжил Мысль Айи Кен, - Ты обидел Оми.
- Я его не обижал, я высказал свое мнение, – начиная злиться проговорил Кудо.
- Мнение? Да у малыша истерика, Мы его ели спать уложили, - Взъелся Кен.
- Еджи что ты ему наговорил? – Айя говорил уже мягче.
- Я сказал, что мы больше не Вайсс и теперь – свободны, – фыркнул Еджи.
- Еджи, ты – можешь убираться на все четыре стороны, Вали, но Оми - он потерял все, у него никого кроме нас нет! Как ты мог так поступить с ним? – Кен с ненавистью посмотрел на Кудо.
- Кен, - Айя встал между Еджи и Сибиряком.
- Еджи, Я понимаю, тебе тяжело, ты потерял многих, кто был тебе дорог, но сейчас, наша страна задыхается от террора и политических интриг, Вайсс нужны, Ты можешь уйти, но знай, - для нас ты всегда останешься «Вайсс». – Сказав это Айя удалился, уводя с собой Кена, который не успел что-либо возразить.
Еджи медленно сполз по стене, его раздирали сомнения, боль, гнев на них и самого себя, голова, казалось сейчас взорвется. Айя, этот холодный командир, несгибаемый лидер – отчитал его как мальчишку, как нашкодившее у порога животное.
- Ксо, БЕСИТ. КАК ЖЕ БЕСИТ! – Кудо поднялся на ноги и пошел к себе. Свалившись на кровать он моментально провалился в сон.
Айя и Кен сидели на балконе второго этажа, закутавшись в один большой плед.
- Как думаешь, он останется? – спросил Кен, опуская голову на плечо Айи.
- Не знаю, не стоит давить на Еджи, думаю, раз он пришел, то уже не уйдет, ему нужно время, - сказал Айя, зарываясь рукой в короткие пряди, цвета шоколада.
Посидев некоторое время на морозном воздухе, Кен почувствовал, что засыпает.
-Айя, уже поздно, пора спать, – пробурчал он сонным голосом.- Да, ты прав, - отозвался абиссинец, любовавшийся темным звездным небом
В доме они обнялись, и пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам. Решив, пока не переходить ту грань, за которой возврата уже не будет.

Утром раньше всех проснулся Айя. Он приготовил завтрак, и уже полностью одетый и готовый к поездке в Токио, направился будить остальных. Кен не спал, когда Абиссинец постучал в его комнату. Он быстро открыл и заключил Айю в объятия, пояснив, что очень соскучился.
Айя лишь улыбнулся и нежно поцеловал своего возлюбленного. Когда Кен направился в ванную, Айя решил разбудить Еджи. Он остановился у его двери и постучал, никто не ответил.
- Еджи, Вставай, Еджи! – позвал он, - Завтрак остывает! Кудо, Я не шучу! – Айя слегка дернул ручку, и дверь открылась, - комната оказалась пустой, на небольшом журнальном столике стояли разноцветные пакеты с подарками для Вайсс(?), кровать была не расправлена, только покрывало немного смято.
– Неужели Еджи проснулся раньше меня? Это на него не похоже, – пробормотал Айя, поправляя покрывало.

Оми, с трудом вылез из-под одеяла и выглядел очень растрепанным, словно ему всю ночь кошмары снились. Малыша бил легкий озноб, Айя улыбнулся ему и потрогал лоб – температура, это плохо. Пока Оми занимался утренней гигиеной, Кен уже успел разжечь камин в гостиной.
- Оми, кажется, заболел,- сообщил Айя, копаясь в аптечке в поисках жаропонижающего.
- Это Кудо его довел, не иначе! – заключил Кен, настраивая вытяжку.
Когда Оми наконец спустился к завтраку, Айя немедленно заставил его выпить горячий противопростудный микс и усадил за стол.
- Еджи не вернулся, - тихо прошептал мальчик, гладя на пустой стул, рядом с собой и Айей.
- Нет, вообще-то он приходил ,просто встал рано. Не беспокойся, Еджи не уйдет от нас. – Сказал Айя, теплым успокаивающим голосом. – Он привязался в Вайсс, как и мы все. – Айя улыбнулся.
- Точно, Малыш, – за спиной Оми раздался до боли знакомый голос.
- Еджи, где тебя черти носят с утра пораньше? – взвыл Кен.
- Я катался на лыжах, здесь классные трассы, Вам надо это попробовать, ребята! – Еджи улыбался как ни в чем не бывало, он подошел к столу, занял свое законное место и взъерошив волосы Оми, тихо сказал:
- Прости, Оми-чи, я никуда не уйду, - Вайсс, Вы все – моя семья.
- Еджи-кун, – Оми всхлипнул и обнял блондина и вновь начиная плакать прошептал ему в свитер. - Не называй меня малышом!..
- Вот, так-то лучше, - подытожил Айя и тоже чуть улыбнулся.
Завтрак закончился, Еджи и Оми остались мыть посуду, а Кен и Айя отправились в больницу.

Еджи быстро убрал остатки утренней трапезы в холодильник и засунул посуду в посудомойку. Оми смотрел новости на небольшом плазменном экране, размещенном на кухне. До Кудо доносились обрывки новостных сводок: «29 – погибло и 235 человек ранено в результате теракта….», «…Взрыв на Рождественской ярмарке,…десятки человек пострадали...»,
- Оми, Выключи это! – Взвыл Балинез.
Оми сделал звук тише, взглянул на Еджи и тихо произнес: - Если бы Вайсс и Критикер были в строю, многих трагедий удалось бы избежать!
- Да, за этим явно кроется нечто большее, чем просто акты терроризма и жестокости, - внезапно проговорил Кудо.
- Еджи-кун?- Оми уставился на него.
- Да, за этим явно стоят «Сильные мира сего». Те, кому это выгодно.
- Еджи-кун? – повторил Оми, удивленный, что блондин, начал размышлять как их Балинез, а не как тот, с кем он простился в кафе.
- Эти «Твари тьмы» портят нам Рождество, – заключил Еджи.
- Я тут порылся в… - Оми замолчал, решив, что зря поднял тему, но Кудо заинтересованно посмотрел на него: - И, ты порылся, И?
- В общем, теракты хорошо спланированы. Все вспышки агрессии, это не просто спонтанные проявления, нет, - Оми пытался объяснить Еджи, но не находил слов, еще бы, - когда он вчера провалялся весь вечер, один, обиженный на весь мир, он автоматически занялся «работой», прекратил ее, только во время ужина.
- Подробности? – спросил Кудо, вздернув бровь.
Оми кивнул, быстро слез со своего стула и понесся в комнату, через несколько минут они с Еджи уже просматривали взломанные базы данных и записи с камер наблюдения.
- Черт, Этого не может быть! – Еджи чертыхнулся, одна из камер наблюдения на стадионе зафиксировала знакомое лицо – доли секунды, до обрыва пленки - ШУЛЬДИХ!
- ЧТО? Шварц?! – Оми увеличил изображение – размыто, но узнаваемо.
- Так, сегодня – канун Рождества, а завтра, - Еджи потер руку, где носил часы. – Завтра – У ВАЙСС – МИССИЯ, И НИ ОДИН ФУДЗИМИЯ МЕНЯ НЕ ОСТАНОВИТ!
Оми просиял.
- Еджи-кун! Ты вернулся! - мальчишка сгреб блондина в охапку.
- Да, Оми, Да, Чиби, – с улыбкой произнес блондин, взъерошив волос малыша.
- А теперь, идем украшать дом – завтра Рождество! – Еджи улыбнулся Оми и направился к большим пакетам, оставленным на небольшой веранде.

***

Ибараги готовил новый теракт. Нужны были бомбы. В этот раз он собирался устроить настоящий театр боли.
Вначале сработают бомбы с газом в системе вентиляции, газ душит и ослепляет не убивая сразу – это для офисов на верхних этажах. Люди будут в панике бить стекла и прыгать из окон.
Затем заблокируются все двери и сработают осколочные бомбы малой мощности, спрятанные в подвесных потолках торгового центра, расположенного на 4-х нижних этажах и только потом…
Сработают основные разрушающие заряды в подземной автостоянке и здание рассыплется словно карточный домик, погребя под развалинами сотни все еще живых людей.
- Это будет великолепно! – Он улыбнулся.
Его элитный отряд.
Сейчас они охраняют мини-завод. Трое берсерков, бесшумных как тени и быстрых как молния.
И все они верны ему, он их Учитель.
Он никогда не забивал им головы бесполезной ерундой. Они хотят только одного – убивать по его приказу. Удивительные бойцы, способные часами сидеть неподвижно, не терять боеспособности без еды и сна многие сутки.
И он для них бог-творец.
Он не раз думал о том, чтобы натравить их на Шварц, но… в то же время ему было жаль так рисковать своим лучшим оружием.

***

Поздним вечером Кроуфорд таки выставил Шульдиха из своей постели и тут же отрубился.
Он накричал на Фарфарелло, потому что того не было весь день и он уже собирался идти его искать. И собственноручно запер его в подвале.
Шульдих ворочается. Ему холодно.
Он подтягивает колени к груди и укрывается одеялом с головой.
- И сколько мы еще пробудем в этом сарае…
Уже засыпая, он рефлекторно скидывает с головы одеяло, оно мешает дышать. Переворачивается на спину, раскинув руки.
Черная тень скользит по стене и сворачивается кольцом на груди телепата.

Фарфарелло почувствовал неопределенное беспокойство и распахнул единственный глаз.
Темно.
- Шульдих, проснись! – он кричит во весь голос.
Но телепат не может проснуться, его окутал серый туман, изолируя от всего внешнего.
Тень дернулась и перебралась выше, обвив голову плотным обручем.
Фарфарелло с разбегу врезался в обитую минватой стену.
- КРОУФОРД!!!
Оракул спит, внутренняя система безопасность не среагирует на вопли психопата, даже если тот зовет его. Он сделал все что нужно – запер его дверь.

***

Утром телепат показался Кроуфорду каким-то тусклым… извечная ухмылка словно нарисована на бледном лице.
- Шульдих, что с тобой?
- Ну… не знаю… я просто чувствую себя уставшим и голова немного кружится.
- Это что-то серьезное?
- Аа... ерунда, пройдет, - Шульдих отвернулся к окну. Ему не хотелось увидеть во взгляде Оракула, озабоченность механика, прислушивающегося к стуку в двигателе.
- Кроуфорд с самого утра натянут как струна, хоть и делает вид, что спокоен как бегемот в болоте. Мальчишка тоже нервничает. И оба молчат, как сговорились! И Фарфарелло…
- Эй, Фарфарелло, с тобой-то что стряслось? Бог выиграл в лотерею?
- В лотерею выиграет дьявол…
- Ну это радует! А ты, что скажешь, Оракул?
- Я воздержусь.
Настроение у Шульдиха было совсем не рождественским. Еще эта слабость… Телепат подергал себя за прядь волос, чтобы вернуться к реальности.
Кроуфорд встал со стула, взял пачку сигарет и вышел.
- Наги, ты помнишь, что надо делать, если тебя попробуют сканировать?
- Да, Шульдих.
- Не хочешь потренироваться? – он не хочет быть здесь, когда вернется Кроуфорд.
- Ладно, давай. Пойдем ко мне в комнату.
- Ага! – Шульдих вскочил с дивана и вылетел из кухни вперед Наги.

Когда Кроуфорд вернулся из ангара на кухне остался только Фарфарелло.
- Когда мы с Наги уедем никуда не уходи от Шульдиха.
- Хорошо, командир. А что если он не захочет?
- С чего бы это.
Фарфарелло пожал плечами.
- Не задерживайся, Оракул иначе в лотерею выиграет дьявол. Черная змея заберет душу телепата.
Кроуфорд вздохнул и только махнул рукой, выходя их кухни.
- И что это все значит… Я бы и рад тебе поверить, Фарфарелло, да не могу. Должен же тут быть хотя бы один здравомыслящий.

- И последнее. Как только что-то почувствуешь, сразу иди к Кроуфорду. Он что-нибудь придумает, - Шульдих ободряюще улыбнулся и закрыл за собой дверь.
Кроуфорд сидел в кабинете и читал газету, с неизменной чашкой кофе в руке.
Шульдих постучал и вошел.
- Я тренировал Наги держать щиты.
- Спасибо.
Стол был почти пуст, поэтому Шульдих уселся прямо на него, проигнорировав стул.
- Вот даже не знаю, что мне сейчас больше хочется: кусок торта, посмотреть на елку, или…, - он отодвинул край газеты, - или тебя…?
- Советую остановиться на первых двух вариантах.
- Ты уверен…? – мгновенно оказавшись по другую сторону стола, уселся на подлокотник, а потом отодвинув газету, соскользнул к Кроуфорду на колени.
Оракул поставил чашку на стол.
- Шульдих, если тебе нечем заняться, найди себе игрушку в другом месте, - он сжал рыжие пряди в кулак и несильно потянул вниз, заставляя запрокинуть голову.
Телепат довольно ухмыльнулся.
- Ты такой скучный, Брэд…
- Кто-то должен быть скучным.
На Шульдихе тонкий синтетический свитер и вырезом открывающим ключицы. Кроуфорд провел ладонью по его груди, чувствуя как напряглись соски. Шульдих выгнулся навстречу руке.
- Ммм.., ты все-таки передумал?
- Нет. – Кроуфорд откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – У меня болит голова и я… хочу побыть один.
- А может если я останусь голова пройдет быстрее?
- Не думаю.
Он подтолкнул телепата и тот выбрался из кресла.
- Ну… как скажешь…, - Шульдих обогнул стол и подошел к монитору, висящему на стене. Протянул руку и закрыл пальцем красную точку, которая была уже совсем близко от Токио.
- А что будет, если он утонет?
- Этого не случится.
- Ну, а все же?
- Нас уничтожат.
- Знаешь, Кроуфорд, я всегда хотел «прочитать» тебя, но сейчас…
- И что же сейчас?
- Не хочу, потому что боюсь…
- Чего? Увидеть свою смерть?
Телепат промолчал и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
- смерть… нет это совсем не то что я боюсь увидеть…

Голова раскалывалась.
- Вечером придется принять обезболивающее. Плохо.
Глаза закрыты. Под веками темнота и горячая пульсация, но постепенно все начинает заливать алый свет…
- Что это? Виденье? Как странно…
Темный силуэт на крыше. Длинные волосы раздувает вечерний приз.
Ближе.
Лицо, залитое красным светом. Неподвижное как маска, лицо Бога войны – Ибараги Саутецу.
- Что это за место?
Ибараги резко вскакивает и вскидывает руку. Яркая вспышка освещает двор.
- Вайсс?
Ибараги.
Косым крестом вспыхивают лезвия мечей.
По двору скользят тени…
- Ниндзя…?
Катана Фудзимии ударяется о перекрестье двух искривленных лезвий.
Искры.
Это мечи, или просто встретились глаза двух убийц…
… бангаки скрещиваются с кинжалами…
Перед глазами снова темнеет и остается только звон в ушах.
Кроуфорд сглатывает и тянется к остывшему кофе.
- Снова Вайсс…, - Кроуфорд потирает виски. – Впрочем, теперь это твоя проблема, Ибараги.

***

Утренний Токио 24 декабря выглядел оживленно, видимо несмотря на все потрясения кто-то спешил на работу, кто-то за покупками, и лишь часто мелькающие полицейские машины напоминали о ЧП, введенном властями, в связи с серией терактов.
Айя с Кеном довольно быстро добрались до больницы, оставив машины на парковке, они вошли в до тошноты стерильное здание.
Айя терпеливо ждал, пока Кен заполнял бумаги друга: Хитсуки Масаши, 21 год, - при написании возраста Хидака стиснул ручку, чуть не переломив ее пополам, - Его друг, только начавший жить, получивший хорошую работу, сейчас там – в палате интенсивной терапии, без сознания, в тяжелом состоянии. Стоявший сзади Фудзимия чуть сжал плечо друга и тот продолжил заполнение бумаг.
Спустя несколько минут Кен, переговорив с врачом, вошел в палату.
Датчики и приборы изредка оживали, разбавляя тишину палаты мерным писком. Хидака поставил на тумбочку у кровати небольшой букет дендробиумов, опустился на стул и молча смотрел на друга некоторое время, виня себя за то, что случилось с Масаши.
- Он и многие десятки людей пострадали, а Кен – КЕН НЕ СДЕЛАЛ НИЧЕГО, а ведь мог бы, - корил он себя. Не в силах больше находиться в палате, он попрощался с другом, и сжав кулаки так, что ногти впились в кожу, ушел прочь.
- Кен, успокойся, - Абиссинец поймал его за руку.
- Айя, я... – Кена трясло от злости и бессилия. – Я не помог, Я не предотвратил Это, Айя, Мы же могли – помешать этому? АЙЯ, ОТВЕТЬ... –Хидака вцепился в предплечья Айи и начал трясти его, - Ну, Лидер, что же ты молчишь? – в голосе Сибиряка было море горечи и отчаяния.
- Мы ничего не могли, Кен, - Айя не вырывался из стального захвата Хидаки. – МЫ НЕ МОГЛИ ЭТО ПРЕДОТВРАТИТЬ, Ни ТЫ, Ни Я не виноваты в случившемся, Кен! – тихо, нежно произнес Фудзимия.
- НЕТ!? – Кен резко разжал руки, и через долю секунды ударил Айю в лицо – сильно, заставив того отшатнуться и привалиться к стене.
- НЕ ВИНОВАТЫ, Да? АЙЯ? Да КАК ТЫ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ ТАКОЕ. – Злобно шипел Кен, стараясь не заорать.
- Кен, мы ничего не могли и ты это понимаешь, успокойся, - тон Айи не изменился ни на йоту, из разбитой губы струилась кровь.
Кен злобно взглянул на Абиссинца, его гневный взгляд встретился с мягким, полнеем понимания и любви взглядом Айи, он еще никогда не видел у Фуздимии таких глаз, заметив кровь, сливающуюся по цвету с растрепавшимися волосами, он шумно вздохнул, пытаясь взять себя в руки.
- Прости, Прости меня, Айя, - проговорил он, отводя глаза в сторону, Фудзимия подошел к нему и осторожно обнял, не опасаясь что кто-то может их увидеть - коридор был пуст.
- Ничего, кой, я все понимаю, все будет хорошо, - Айя едва заметно улыбнулся и отошел от Кена, заслышав шаги медсестры.
- Прости меня, - прошептал Кен, поднимая глаза на абиссинца.
- Пойдем навестим Айю? – сказал Ран, вытирая кровь с лица платком.
- Конечно, - Хидака кивнул и направился вслед за Айей к лифту.

***

Когда все было закончено. Они переглянулись и, улыбнувшись друг другу, вновь поцеловались, как раз под подвешенной над камином омелой.
- И как это понимать, - Еджи снова возник в дверном проеме комнаты, но былого изумления уже не было. – Целуетесь, да еще и под Омелой! – Кудо указал на зеленую ветку с белыми цветами, Кен залился румянцем. – Кен, - не унимался Еджи, - ты знаешь, что это ведет к браку?
- НЕ завидуй! Мы сделаем тебя «подружкой невесты» и даже дадим поймать букетик.– Подколол (?!) Фудзимия.
- … - Еджи не нашел что ответить на это и поэтому молча кивнул и пошел наверх, узнать как дела у Оми и позвать его наряжать Елку.

- О, Еджи-кун! Хорошо, что ты зашел. – Оми оторвался от ноута и с интересом посмотрел на влетевшего в комнату Кудо. – все в порядке?
- Да, Оми, - Кудо улыбнулся, - Все просто замечательно. – Он решил пока не шокировать малыша новостями о Айе и Кене. - Пойдешь елку наряжать?
- Да, - Тсукиёно просиял, - Но, сперва, - вот, взгляни. – Он указал Еджи на экран.
-Хмм, что ты там нашел, Малыш? – Еджи подошел ближе и начал рассматривать какие-то кадры, явно вырезанные и смонтированные из разных источников.
- Я не малыш! – Взвыл Оми, но затем вернулся к своим находкам. – Вот, видишь, - там - на заднем плане, и вот здесь, да, Вот тут – тоже, - Бомбеец щелкал мышью, наводя резкость и на заднем плане становились различимы фигуры одинаково одетых людей, или одного человека.(?)
- Думаешь, Это какая-то террористическая группа, - поинтересовался Еджи.
- На работу «Шварц», как не прискорбно это признавать, эти головорезы – не тянут – не те методы. – Оми вздохнул.
- Я выяснил, что взрывчатка, использованная в нескольких терактах, была привезена из Китая, – продолжил Оми.
- Вот, - он указал пальцем на мигавшие на карте, развернутой на экране ноутбука, - точки – 2-ва порта в Токио, Йокогаме и торговый склад в Осаке, – пояснил он.
- Молодец, Оми-кун! – Улыбнулся Еджи, - завтра же сгоняю в Осаку и Йокогаму, не думаю, что подрывники обосновались в Токио, хотя – чем Черт не шутит? – Еджи подмигнул Оми. – А сегодня праздничный ужин и Елка, которую Ты, - он несильно ткнул пальцем в Оми, - Еще нарядить хотел!
Оми кивнул, и через несколько минут все Вайсс уже окружили зеленое пушистое чудо, помогая Оми дотянуться до верхних веток.
Когда с Елкой было покончено, а стол в столовой ломился от угощений, приготовленных Кудо и одобренных лично Айей. Все четверо уселись в небольшой гостиной, ожидая прихода Крашес.
- Я завтра смотаюсь по делам, - протянул Кудо, крутя в руке незажженную сигарету.
- По делам? Ты? В Рождество? – скептично уточнил Абиссинец. – Что ты задумал Кудо? – он холодно посмотрел на Еджи.
- Как обычно, клубы, красотки, короче, «Секс, Наркотики, рок-н-ролл», Фудзимия, – парировал Кудо.
- Я поеду с тобой и проконтролирую, что бы не натворил чего…– протянул Оми, понимаю, что до Айи шутка Еджи не дошла.
- Малыш, тебе еще рановато со мной! – Балинез улыбнулся.
- У меня задание для школы: «Храмы и монастыри Японии», а в Осаке есть пара старых- буддийских и синтоистский, - Оми замолчал, поняв, что Еджи не называл КУДА ОН СОБИРАЕТСЯ смотаться.
- Та-а-ак, - протянул Айя, скрестив руки на груди и переводя взгляд с Бомбейца на Балинеза.
- Ксо, - выругался Еджи, ломая сигарету, -Да, я забираю Оми с собой, - от Вас подальше, - ухмыльнулся Еджи. – Считайте это – моим подарком! – Он быстро вышел из комнаты, Оми непонимающе кивнул и последовал за ним, Кен залился румянцем, Айя слегка улыбнулся, - его веселила реакция его возлюбленного на подколы Кудо.

- Еджи-кун, ты спятил? – Спросил Оми, непонимающе смотрящий на Кудо, заливающегося истерическим смехом. – Что ты имел ввиду, говоря про Кена и Айю, ты же … - Оми осекся и тоже залился смущенным румянцем, - Они же не..
- Да, малыш! – подмигнул Кудо, взъерошив волосы ребенка.
- Не называй меня…, хотя, ладно и давно? – любопытные глазищи Оми пригвоздили Еджи к полу, предупреждая о мучительной пытке, если тот не расскажет все, что знает…
- Не знаю! Оми-кун, я не знаю, не смотри на меня так, – Кудо вновь залился смехом.
- Еджи-кун, – расстроено Пробурчал Оми.

***

Вечер.
Кроуфорд и Наги в гостиной. Оба в дорогих черных костюмах – странное зрелище…
Шульдих задремал на диване и теперь с удивленьем протирает глаза.
- Уходите?
- Как видишь.
- Ты плохо выглядишь Кроуфорд. С тобой все нормально?
- Все нормально.
- Как же нормально… Небось голова болит так, что говорить тошно. И ведь виду никогда не подаст…
- Ну тогда, счастливо! – Шульдих снова закрывает глаза, но и сквозь опущенные веки чувствует равнодушный сосредоточенный взгляд.

Уже в машине Кроуфорд инструктирует Наги:
- Неотрывно следи за контейнером. Я все проверил не одни раз, но… я до конца не уверен. Не дай ему упасть Наги, от этого зависят наши жизни.
- Я все понял, Брэд. Я все сделаю правильно.
- Я знаю, Наги. - Кроуфорд оторвал руку от коробки передач и потрепал его по волосам. Мальчик фыркнул, но улыбнулся, отвернувшись к стеклу.

Кроуфорд как обычно приехал вовремя. Освещенный прожекторами на причале стоял ничем не примечательный сухогруз, на который Кроуфорд потратил столько нервов…
Генрих поздоровался с ним за руку.
- Все готово? Тогда начинаем! – он подал знак и контейнер начал медленно подниматься над палубой.
- Наги, приготовься, - прошептал Кроуфорд, стоявшему рядом Телекинетику.
Он не рассказал ему, то что видел, потому что на 99.5% был уверен в том что этого не произойдет, но все таки оставалось 0.5% на реализацию того, о чем он даже думать не хотел. «Груз» медленно перемещался в воздухе, но неожиданно одна из четырех строп повисла в пространстве отсоединившись от контейнера. Все кроме Оракула затаили дыхание.
Вздох облегчения, когда, повинуясь невидимой силе, крен выровнялся, затем отцепились более не нужные стропы и «груз» опустился на асфальтовое покрытие площадки.
Наги побледнел и едва заметно улыбнулся Кроуфорду, когда тот слегка сжал руку на его плече.
- Молодец! Ты нас всех спас.
Подъехал трейлер и Наги переместил груз внутрь, и теперь все взгляды были направлены на него и Оракула, который равнодушно смотрел в сторону залива и курил. Из-за головной боли Кроуфорд чувствовал себя просто отвратительно, но он не мог отказаться от приглашения на официальную часть.
Кроуфорд докурил и направился к машине, предстояло сопроводить трейлер до святилища. А дальше… то что будет дальше его не волновало… его функция заканчивалась на «доставить к месту монтажа».
Через 3 часа они ступили на сверкающий мрамор пола дорогого ресторана, арендованного для проведения мероприятия. Совет посчитал хорошим знаком тот факт, что прибытие груза в Токио совпало с рождеством. Кроуфорда радовал только один факт, что банкет был уже в разгаре, что давало хорошую вероятность уйти незамеченным.
- Только сначала надо попасться на глаза Леццу…, - и тут он увидел Ибараги. Нет, не то чтобы он не заметил на стоянке черный Кадиллак, но сейчас это было совсем не кстати. Он сильно выделялся на фоне пестрой, но безликой толпы и выглядел как всегда безупречно. Ибараги шел прямо к нему.
- Приветствую вас герр Кроуфорд, – Он первым протянул руку. На нем были тканевые черные перчатки. Наги, который стоял рядом с Кроуфордом, он попросту проигнорировал.
- Саутецу-сенсей, рад вас видеть, - произнес Оракул и ответил на рукопожатие.
- Как жаль, что вы пропустили речь, - Ибараги отлично чувствовал состояние Кроуфорда и просто не мог упустить возможности поиздеваться. - Герр Лецц был великолепен, и он ждет вас, Кроуфорд.
- Спасибо. Я сам его найду.
- Зачем же, я знаю, где он. Я провожу.
Наги заметил, как Оракул сжал кулак, когда Ибараги взял его под руку, но принял его игру.
- Наги, подожди меня здесь.
- Вы плохо себя чувствуете? Я мог бы избавить вас от головной боли, – участливо поинтересовался Ибараги.
- Просто уйди в другой конец зала, и мне зразу станет лучше, ублюдок!
- Спасибо, я уже принял лекарство, - соврал Оракул. Фамильярность Ибараги его раздражала, но пусть Лецц думает, что они отлично сработались, ну и все остальное, что подумает его куратор ему тоже на руку.
Ибараги улыбался, одновременно ухудшая состояние Кроуфорда всеми доступными средствами. Это было приятно уже само по себе. Он не мог определить, что ему нравится больше держать его под руку или причинять боль.
- А вот и он.
Герр Лецц стоял с бокалом в руке и о чем-то беседовал с Генрихом. Когда они подошли ближе, Генрих посмотрел на Ибараги ТАК, что Кроуфорд не сдержал усмешки, превратив ее в приветственную улыбку. Ибараги ответил телепату ледяным взглядом.
- Кроуфорд, ты опоздал, - он протянул руку, и Ибараги пришлось его отпустить. – Знаю, знаю. Ты был занят.
Лецц был слегка пьян.
- Отлично смотритесь, - произнес он у Кроуфорда в голове.
- Вы двое отлично здесь справляетесь с работой. Совет доволен тобой Кроуфорд. Генрих рассказал мне.
Оракул молча поклонился.
Генрих смотрел на Ибараги, пытаясь, вломится в его разум, но безуспешно. Кроуфорд почувствовал себя лучше. Генрих был лучшим учеником Лецца и видимо разделял его пристрастия.
Ибараги не ожидал к себе столь пристального внимания со стороны телепата.
- Ты умрешь, но позже.
- Герр Кроуфорд, я хотел бы поговорить с вами о предстоящем теракте, если герр Лецц, конечно не против?
- Оставь его, Генрих, если не хочешь навлечь на себя гнев судьбы, - под судьбой он естественно подразумевал Оракула.
- Кроуфорду наплевать.
- Не будь в этом так уверен. Он не из тех людей, которые позволяют другим узнать о своих чувствах.
- Я не против, - Лецц попрощался и направился в зал, прихватив с собой своего ученика.
- Ну и что ты хотел мне сказать, - разыгрывать вежливость больше не имело ни малейшего смысла. – Не мог послать по почте?
- Я…
- И побыстрее, я собираюсь уехать.
- Куда ты так спешишь, Оракул?- резкая перемена в Кроуфорде вывела его из равновесия.
- Не твое дело, - Кроуфорд говорил спокойно, но Ибараги чувствовал его злость.
- Почему мы просто не можем поговорить, - Ибараги понял, что потерял стратегическое преимущество в разговоре.
- Поговорить? Ты пытался убить меня, ты мешаешь мне работать. Нам не о чем с тобой разговаривать. Информацию можешь прислать официально. Я уезжаю. Я еду домой. У меня сегодня Рождество.
- Домой? Рождество? У Кроуфорда? – Ибараги почувствовал что-то такое, что ему самому захотелось уйти, и как можно быстрее. – Рождество? В таком случае я приготовил тебе подарок.

***

Шульдих проснулся без четверти двенадцать. Он вздохнул и поплелся на кухню. Отрезал кусок торта, но поковыряв в нем вилкой, отодвинул. Есть не хотелось. Почему-то вспомнился разговор с Кроуфордом.
- А что будет если он утонет?
- Нас убьют.
Шульдих замотал головой.
- Нет, нет, нет…успокойся. Что за чушь вообще мне лезет в голову.
На кухню вышел Фарфарелло. Он выглядел таким безмятежным, что Шульдих почему-то разозлился.
- Почему он никогда не переживает?
- Уходи. Я не хочу тебя видеть и чувствовать тебя тоже не хочу. Убирайся. Иди куда хочешь!
Фарфарелло с недоумением посмотрел на него.
- Кроуфорд приказал никуда не уходить.
- А мне плевать, что приказал Кроуфорд. Его здесь нет и поэтому приказываю я, - он нанес ментальный удар без предупреждения. Берсерк схватился за голову и упал на пол.
- Убирайся!!! Иначе хуже будет.
- Кроуфорд будет недоволен.
- С каких пор тебя это волнует. Всю ответственность беру на себя. Уходи. Разве ты не хочешь убить кого-нибудь?
- Нет. Перед уходом Кроуфорд вколол мне препарат.
Телепат усмехнулся.
- Наги небе ничего не сломал пока держал?
- Меня никто не держал.
- …, - Шульдих удивленно посмотрел на Фарфарелло.
- Почему даже этот маньяк ему подчиняется…почему…?
- Напрасно ты это делаешь…, - Фарфарелло встал и направился к выходу из пристройки.
Шульдих остался в одиночестве и ему стало еще тоскливее…
- И что на меня нашло…
Он выключил свет, включил иллюминацию на елке и сел на пол в гостиной.
…
- Наги, давай зайдем сюда!
- Бред не носит солнечные очки.
- Ну и что, теперь будет.
Шульдих вспоминал свою вылазку в магазин. Они стояли у входа в бутик.
- Шульдих, а вдруг они не подойдут?
- Подойдут! Я просто куплю самые дорогие, - он улыбнулся в полумраке.
И еще…
- Ты только посмотри! Ангелы! Фарфарелло понравится!
- Кроуфорд не любит, когда покупают ненужные вещи.
- Это не «ненужная вещь», это подарок, хотя… это одно и тоже. Наги, давай купим тебе что-нибудь ненужное?
- Я ничего не хочу.
- Ну не будь занудой как Кроуфорд! Как ты можешь ничего не хотеть, здесь же столько всего!
…
Пол был холодным. Мигание гирлянды безуспешно пыталось разогнать темноту. Шульдих обхватил колени и опустил на них голову. Он услышал какой-то шорох, или ему показалось…грусть, с привкусом одиночества… колючим комом подкатила к горлу. Как будто что-то обвилось вокруг него…
Он вдруг подумал о том, что если это все закончится, если они останутся живы…он хочет жить в квартире, из окон которой виден парк, и обязательно с большими подоконниками…что бы осенью можно было смотреть на солнечно желтые, красные, оранжевые… листья.

***

- Ксо, (вырезано цензурой..)! Именинный пирог! – Выругался Еджи, схватившийся за горячую дверцу духового шкафа.
- Кудо! Имей совесть! – закричал из комнаты ошарашенный такими лестными выражениями Кен.
- Та-ак! – Айя стиснул зубы и направился на кухню. – Еджи, что происходит? – Глаза лидера злобно смотрели на Еджи.
- Я, вспомнил, что мы не поздравили Кена, вот и решил, - Он указал на подрумяненный торт.
- Я совсем забыл, – Отозвался Оми, у него же День Рождения был.
- Ну, лучше поздравить поздно чем никогда, - заявил Еджи, выдавливая приготовленный крем на коржи.
Айя молча смотрел на торт, затем на блондина, затем вновь на торт: «Как я мог забыть? Он даже не напомнил мне…Почему? Кен?» - Абиссинец на секунду сбросил холодную маску, тепло улыбнувшись, затем вновь вернулся в обычное состояние.
- Ты что так орал? – Спросил Айя.
- Обжегся, - ответил Кудо, показывая красную полоску на ладонях
- Жить будешь, Еджи-кун, - улыбнулся Оми.
Фудзимия кивнул и вышел из кухни.
- Что там стряслось? – Спросил Кен, вставая с дивана.
- Все хорошо. – Айя улыбнулся и опустился на диван, вновь утягивая за собой Хидаку.
Кен улыбнулся и послушно опустился на мягкий диван, рядом с Айей. Абиссинец обнял его, Хидаке было так хорошо и спокойно, он наконец-то смог расслабиться, после того случай в больнице. Треск камина, аромат хвои, Айя, выглядящий таким домашним: Свободные джинсы, свитер и пушистые тапки с какими-то непонятными зверушками – Выбирал Оми...- подумал Кен. Сам он выглядел довольно растрепанным: Футболка, рубашка и широкие полуспортивные штаны со множеством карманов. У Кена за долгое время было тепло на душе.
- Это Рождество – просто великолепно. И пусть все забыли про его день рождения, - у него был главный подарок – его Айя…
Стук в дверь вырвал его из сладких грез.
- Я открою, – послышались быстрые шаги Оми.
- Эй, Вайсс, мы к вам, - подмигнул Танума. – Не ждали?
- Ждали, ждали, - радушно улыбнулся Бомбеец, проходите, - у Еджи там уже, - он кивнул в сторону кухни, - почти все готово.
- А я думал готовить будет Ран, - разочарованно хмыкнул Юси.
- Я все слышу! – Кудо нарисовался в дверном проеме, - Никто не заставляет тебя есть то, что я готовлю! - Подметил Еджи.
- Юуси-сан, Еджи-кун, не ссорьтесь, Сегодня же Рождество! – завопили в один голов Пешка и Бомбеец.
- Айя-кун был у сестры, - он недавно вернулся, поэтому Еджи-кун готовил, он хорошо готовит, - начал оправдываться Оми, - Не так хорошо, как Айя, конечно, но... – он поймал на себе недовольный взгляд зеленых глаз и замолчал, дабы не обидеть друга.
- Спасибо, Омитчи! – фыркнул Кудо и вновь ушел в кухню.

-НУ, вот, мы его обидели, - тихо сказал Сирасаги. – Балинез, что плохо готовит? – Спросил он у Оми.
- Нет, но у него с Японской кухней проблемы, а вот европейские блюда – объедение,- пояснил парнишка.
- Ну, тогда в чем проблема? – не понял Ухё.
- Юси встал не с той ноги, - вот в чем проблема, - отшутился Лодья, проходя в дом.
- Какая Елка, - Ухе, сопровождаемый Оми быстро побежал к пушистому чуду, под которым уже лежала гора подарков. – ОЙ, носки со сладостями! – Воскликнул удивленный Пешка. - Оми-кун, как у Вас здорово!
Кен и Айя поприветствовали гостей, затем все прошли к столу. Стрелки часов мерно приближались к «12».
- А сейчас, перед тем, как поприветствовать «Святого Николая», Я хотел бы, - Еджи прокашлялся, привлекая внимание, - поздравить еще одного именинника. Айя, вноси!
Большой торт, украшенный сливочным кремом и фруктами проплыл по комнате, удерживаемый на подносе цепкими руками Абиссинца и опустился на стол прямо перед Кеном.
- С днем Рождения, Кен! – сказал Еджи
- С днем рождения, - трижды повторили все собравшиеся.
-Я, …Я думал Вы забыли, - тихо сказал Кен, щеки которого раскраснелись от смущения.
- Нет, Кой, мы не забыли, - тихо сказал Айя и склонившись к Сибиряку поцеловал его…
Царившая пару минут «Немая сцена» нарушилась присвистыванием Масато.
- Спасибо, – прошептал Кен, не отрывая взгляда от своего возлюбленного.
- Ну, а теперь, - Оми постарался вернуть живости застывшим Крашес. – Давайте праздновать!
- Точно, Оми-кун, Ты все же Гений! – подмигнул Еджи, получив подозрительный взгляд от Юуси, который, кажется, покраснел не меньше Кена.
- Что? Я – НЕТ, - Открестился балинез переводя взгляд с Юуси и Оми на Парочку.
Оми вспыхнул: - ЮУСИ-сан!
- Ками-сама! Ну, Рождество же! – взмолился Пешка.
- Приступим к трапезе, - сказал Рэйти, разливая вино по бокалам.- Почти полночь! – Удивленно воскликнул Оми. - Скорее, надо загадать желание!
- У нас есть фейерверк! – Сказал Кен, выбираясь из Айиных объятий.
Они шутила, весело болтали, пили вино, Юси и остальным пришлось извиниться перед Еджи, который с довольной улыбкой на лице принял их извинения – еда была превосходной. Потом за окном пошел снег, они запускали фейерверки, радовались, смеялись, как обычные люди, не как убийцы, руки которых испачканы кровью, а как нормальные молодые парни, у которых в жизни есть что-то еще, кроме пепла, в который превратились их души.

***

Ибараги почувствовал, что его лярва заняла нужную позицию, и соединился с ней. Со стороны это выглядело так, как будто он просто задремал в глубоком кресле VIP зоны. Кроуфорд опять отчитал его как мальчишку, забрал Телекинетика и покинул ресторан. Но он почувствовал, что Шульдих остался один.
- Слишком хорошая возможность, чтобы ее упустить.

Шульдих понял, что начинает засыпать.
- Я же только недавно проснулся…? Белый шум чужих мыслей на периферии сознания стал тише.
- …как хорошо… я что – умираю?
Шульдих медленно начал заваливаться на пол и потерял сознание.

Ибараги открыл глаза.
- Есть!
Теперь надо просто подождать и «она» обессилет его настолько, что он уже не сможет вернуться.
Ему больше нечего здесь делать. Слишком шумно, слишком велика концентрация паранормов на квадратный метр, слишком неприятно… касания щупалец чужих сознаний.
Он поднялся и направился к запасному выходу, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания.

***

Чем меньше времени оставалось до заключительной части его плана, тем больше Оракул сомневался. И чаще всего это происходило из-за рыжего телепата, который даже во сне не разжимал своих объятий, все ночь цепляясь за него.
Оказавшись в машине Кроуфорд не глядя, достал из кармана инъектор и вколол в шею обезболивающее.
- Нам сегодня тоже есть что отметить.
- Да, Брэд.
- И побыстрее, - у него не было видений, но что-то его беспокоило. – Я становлюсь мнительным, - внутренне усмехнулся Оракул.
Когда они подъехали к ангару, плохое предчувствие превратилось в твердую уверенность в том, что он чего-то упустил. Кроуфорд первым влетел внутрь и включил свет. Он увидел лежащего на полу телепата и бросился к нему.
- Шульдих! – Он приподнял его, проверил пульс, реакцию зрачка.
- Может он что-то принял… нет исключено. Алкоголем от него тоже не пахло.
- Наги, проверь Фарфарелло, - приказал Кроуфорд.
Через минуту тот вернулся.
- Его нет в комнате.
- Я же приказал…попросил…Дьявол!
Он уложил Шульдиха на диван.
- Наги, я не знаю что с ним.
- Я знаю, - Кроуфорд не услышал, как они вошли. В зале стоял Фарфарелло и старик с набережной. - Из него вышла почти вся жизненная сила. Надо спешить уничтожить вместилище, - с этими словами старик направился на кухню.
- Прости командир. Я не смог выполнить твой приказ.

Если именно поэтому он не пристрелил старикашку, а просто смотрит, как тот что-то ищет на его кухне…потому что он действительно не хочет что бы этот голос периодически звучащий у него в голове когда-нибудь умолк.
Стоит рискнуть.
… если поэтому он сжимает в ладони холодные пальцы, пытаясь согреть…
И он рискнет.
Видимо он нашел что искал. Старик подошел к Оракулу и протянул нас морщенной ладони костяную фигурку.
- Сожги это, еще не поздно.

Ибараги сел за руль черного Кадиллака. Вдруг что-то кольнуло прямо в сердце.
- Нет! Не может быть! Как они узнали?! – прошептал он сквозь зубы.

Кроуфорд взял «божка», бегом спустился в свой кабинет и кинул его в автоклав, включив на полную мощность.

Ибараги дернулся всем телом.
- Как больно…
Закашлялся и сплюнул кровь на асфальт, приоткрыв дверцу. В ближайшие два часа он не сможет вести машину, а его бойцы не носят с собой сотовых телефонов.

Когда Кроуфорд поднялся обратно в гостиную, немец уже открыл глаза и удивленно осматривался вокруг.
- Брэд!? Что со мной было?
- Не знаю.
Он повернулся к старику.
- Спасибо.
- Я не могу узнать, кто это сделал, господин, но если это знаете вы, то лучше вам найти его сейчас. Этому человек должно быть очень плохо. Если вы хотите убить его, то лучше сделать это сейчас, пока он слаб, потому что только очень сильный маг может послать свою проекцию. Я могу ошибаться, но мне кажется что я видел черную саламандру.
- Черная саламандра? Ибараги? – он вспомнил татуировку на шраме, - …уничтожить вместилище… Так вот оно как. - Последний фрагмент мозаики занял свое место в картине будущего, которое видел Оракул.
- Я не должен уничтожать вместилище. - Кроуфорд улыбнулся.
- Ты что-то знаешь Брэд?
- Нет, ничего, - соврал Оракул.
- Нет еще не время.
Старик ушел. Кроуфорд хотел ему заплатить, но тот отказался.
Шульдиха знобило, и Кроуфорд принес ему плед.
Наги с Фарфарелло перетащили часть содержимого холодильника на пол в гостиной. Кроуфорд запретил телепату пить, а Шульдих заставил его надеть солнечные очки, которые он ему купил.
- Ты похож на гангстера из фильма Альпачино!
Фарфарелло с довольным видом восседал на полушке с ангелами.
А потом они все сели в черный BMW и поехали на Радужный мост. Телепат как обычно замерз, но попросил Кроуфорда купить ему мороженное.
- Цветовая температура света уличных фонарей 4950 кельвинов. Температура замерзания воды - 273,15 кельвинов.
Шел снег.
- Знаешь Кроуфорд, есть мороженное зимой особое удовольствие! - Шульдих поднял лицо, пытаясь запомнить ощущение тающих на щеках снежинок.
Кроуфорд смотрел на плещущиеся далеко внизу черные воды залива.
- Снежинка — сложная симметричная структура, состоящая из кристалликов льда, собранных вместе.
- Воспоминания это тоже фиксация фактов. Останусь ли я собой без них и без Дара?

***

- Ты меня напугал…я плохой оракул. – Кроуфорд сидел на своей кровати, а Шульдих лежал на спине, положив голову ему на колени. Он повернулся на бок, уткнувшись лицом в его рубашку.
- Прости, я не хотел…и, сними эту дрянь, свитер мне нравится больше.
- Тогда мне придется встать.
- Тогда не надо.
- Ты бы расстроился, если бы…
- Я не выслушал Фарфарелло…
- Да кто бы поверил в такую чушь. Это ведь Ибараги? Правда?
- Да. Больше некому.
- Обещай…что никогда не оставишь меня одного.

@темы: Белый Крест, Фанфикшэн, Яой